построения, как действительно свободные от качества элементы? Не лишено исторического интереса отметить, что Декарт пришел к той же или схожей проблеме, хотя формально он ее не признавал. Хотя, согласно разработанным принципам, он должен был бы объявить чувственные образы формы столь же относительными и субъективными, как и качества, имманентная логика материи, которая ничего не знает и не может знать об идеях более высокого порядка, заставляет его в конце концов искать эти высшие идеи в самом чувственном восприятии, очищенном от качеств.20 Действительно, чтобы доказать предпочтение пространственных определений перед другими, он иногда заходит так далеко, что использует тот самый аргумент, с помощью которого перипатетики [последователи Аристотеля – wp] отделили пространство от конкретных качеств как перцептивное содержание, общее для различных органов чувств в сенсуалистическом рассуждении.21
Новейшая психология в настоящее время, насколько разногласия доходят до деталей, склонна на основании многочисленных и важных анализов22 предположить более тесную связь пространственного момента с содержанием ощущения, чем это предполагается здесь рационалистической школой. Так называемая нативистская школа в психологии, в фундаментальном обосновании которой вряд ли могут возникнуть серьезные сомнения, доказала, что пространственный порядок ощущений каким-то образом дан им как имманентная особенность. В трансцендентальной эстетике можно вполне признать эпистемологическое положение о том, что понятие протяженного многообразия является условием этого научного определения, и при этом отвергнуть психологические взгляды, на которых основывается изложение Канта. Напротив, показав, что связь пространственного момента с чувственными данными, с одной стороны, особенно в зрении, гораздо более тесная, чем допускает Кант, а с другой, как и в обонянии, гораздо более слабая, чем это следует из формул Канта, можно с полной ясностью подчеркнуть чисто логическую составляющую понятия пространства, которая одна только и является априорной.
Этот результат, который может считаться для нас несомненным, по крайней мере, в той мере, в какой этого требует наш вопрос, благодаря выяснению психологических фактов, может быть прояснен с другой точки зрения. Аргумент, выдвинутый от Галилея до Локка и Канта в пользу разделения пространственных и качественных компонентов восприятия, должен, согласно сказанному, содержать ошибку. Нетрудно раскрыть происхождение той соблазнительной видимости, которая его окружает.
Доказательство в его исторической форме очень просто. Оно восходит к тому факту, что мы никак не можем представить себе тело без протяженности, 23в то время как тепло, цвет, звук, запах и вкус ничуть не трудно вообразить оторванными от него. Теперь
Аристотель, Regulae 33, Oeuvres ed. Cousin. XI, стр. 264, также Princ. IV, стр. 200, и I, стр. 69 также должны быть истолкованы в этом смысле.
Aristotle, Regulae 33, ibid.
Карл Штумпф, Психологическое происхождение понятия пространства, стр. 49, 106
Galilei, Opere, Flor. IV, стр. 333f; Локк, Эссе I, глава 1, §9; Кант, Критика чистого разума, Трансцендентальная эстетика, §3, Выводы из вышеуказанных понятий.
