она его увидела, и он успел заметить, что глаза ее стали испуганными и потерянными. Их взгляды встретились и – какая там искра! Молния, разряд тока высокого напряжения, вихрь, ядерный взрыв, цунами, смерч… Сколько времени их глаза были вместе, сказать сложно: им обоим показалось, что столетье, а на самом деле пару секунд. Время остановилось, и киношная пуля, медленно крутясь вокруг своей оси, полетела в цель. Они одновременно отвели глаза, и, как в детской игре «отомри» все вокруг зашевелилось, и стали слышны звуки.
Его сердце глухо и быстро колотилось о ребра. «Я болен, – отстраненно думал он. – Я просто болен ею. Это рецидив. Что мне теперь делать с этими мыслями, с этими воспоминаниями, если я, стоя в нескольких метрах, почувствовал, как пахнет ее кожа и услышал, как бьется ее сердце? Что мне теперь делать?»
Почему-то вся его решимость пропала, и о том, что собирался подойти к Кате и даже поговорить с ней, он забыл. А может, не забыл, а попросту боялся?
«Пожалуй, это именно так: я боюсь, – думал он. – Так я живу все эти годы с иллюзией, что где-то есть моя Катя. Пусть не со мной, пусть в параллельной реальности, но моя. А заговори я с ней – и вдруг узнаю, что моя Катя давно замужем… Или у нее родились какие-то дети от какого-то чужого мужика…»
В том, что она никогда не простит его, Корольков был абсолютно уверен. Но он вдруг понял, что, если она еще и скажет ему об этом, то такого он точно вынести уже не сможет.
«Нет у меня такой силы духа, чтобы вынести это, – в ужасе думал Саша. – Я тогда попросту умру, все кончится, и я больше никогда ее не увижу…»
Самым страшным кошмаром доктора Королькова был сон, который повторялся, не меняясь, из раза в раз, годами: он умирает, и страшно не это. Страшно, до умопомрачения, до судорог, что вот сейчас он уйдет в какие-то неведомые дали и никогда больше не увидит Катю.
Когда он видел этот сон, то всегда со стоном просыпался, а потом уже не мог уснуть до утра и курил, курил одну сигарету за другой, пока не начинало першить в горле.
Хирург Корольков умел принимать мгновенные решения. Даже не пытаясь допустить мысль о том, чтобы подойти – вот же она, совсем рядом! – и заговорить с ней, он принял единственно возможное для себя решение: бежать. Бежать от нее хоть на край света, лишь бы она не сказала, что никогда не простит его. Уж что-что, а решения принимать он умел…
Тут Александр Леонидович Корольков – брутальный красавец и мечта всех женщин, без пяти минут кандидат медицинских наук и лучший ученик знаменитого профессора Мусина, один из перспективнейших хирургов города, а также гордость и краса больницы номер четыре – выхватил из кармана удивленно молчащий телефон. Открыв его, он, обращаясь к неведомому ему самому собеседнику по имени почему-то Андрей Брониславович, прогнал такую ересь, что долгие годы потом испытывал невообразимый стыд и страх, что рядом мог находиться кто-то с медицинским
