франта, что плелся за ним до гостиницы, не было видно.
Своей энергичной, размашистой походкой Леонид быстро миновал несколько соседних дворов и кружным путем вышел к отелю, где снимал номер Папаша. Удостоверившись еще раз, что слежки нет, Рокотов поднялся на второй этаж гостиницы, постучал в комнату Фонтана и рассказал ему, что случилось.
Луи не одобрил его решения пойти к Кинкелям, считая, что сперва следует выманить радиста из дома, а уж потом в зависимости от обстоятельств предпринимать другие действия. Насупившись, капрал дымил своей кривой трубочкой и ворчал. В сложившейся ситуации, говорил он, такой шаг опрометчив. Телефонный звонок представителя Центра, конечно, всполошил хозяев виллы. Луи готов держать пари, что они там приготовили хорошенький сюрприз! Зажав трубку в крепких белых зубах, Фонтэн язвительно цедил слова: мсье Шардон руководит операцией, ему, разумеется, виднее, как лучше поступить, он, Луи, выполнит все его указания, даже поможет попасть в лапы полиции, коли ему приспичило лезть на рожон…
Улыбаясь, Леонид похлопал Папашу ладонью по широкой спине.
– Веселый вы человек, Луи! Так уж и на рожон! Просто ваш вариант отпал, вернее, он не понравился нашим партнерам. Нужно принимать те правила игры, которые они там выбрали. Пока, во всяком случае. Главное, дорогой мой, сейчас – не подавать вида, что мы чем-то обеспокоены или что-то подозреваем.
Помолчав, Фонтэн согласился.
– Ладно, валяйте, – сказал он. – Только оттуда, если там все в порядке, вы мне позвоните. Я буду ждать у себя в гостинице. Ну, а если от вас звонка не будет, тогда… тогда с вами что-то стряслось, и мне нужно выручать вас.
– Нет, – возразил Леонид, – вам нельзя вмешиваться. Это приказ Центра. Вы очень нужны здесь, Луи. Каждый должен делать то, что ему поручено. Если от меня не будет звонка, значит, дело плохо. Тогда вы обязаны известить Москву, что на вилле лозаннского радиста провал. Что предпринимать в этом случае, Центр скажет. Возможно, дальнейшее проведение операции поручат вам. Это еще одна причина, почему вам самому нельзя ни во что вмешиваться. Условимся так: вы ждите моего звонка до девяти вечера, затем ждете еще час, и, если я не подам о себе знать, вы отошлете радиограмму в Центр, как договорились.
Фонтэн ткнул кулаком с трубкой в пиджак Рокотова:
– А ты мне нравишься!
Они крепко пожали друг другу руки и простились до вечера.
…Калитку Рокотову отворила Вера Сергеевна. Вероятно, ввиду ожидаемого прихода неизвестного человека (конечно, муж предупредил ее, что это представитель Центра) хозяйка была одета в темное, строгое платье, облегающее ее статную, полную фигуру, на ногах лакированные туфли-лодочки на высоком каблуке. Несмотря на то, что вечер был теплый, госпожа Кинкель зябко укрывала плечи и грудь пуховым платком. Она с растерянностью и недоумением рассматривала смуглого брюнета в элегантном костюме и белой
