приходилось бояться.
Антрим открыл глаза.
Он лежал на каменном полу, в безмолвном окружении тамплиерских изваяний. Мышцы мучительно сводило. Причина ясна: две ужаливших грудь пульки, а следом – разряд в пятьдесят тысяч вольт: тут любой отрубится. Оглушили, стало быть, тазером. Всё лучше, чем если б пристрелили. Но ощущение – никому не пожелаешь.
«Общество Дедала». Что за чертовщина?
Он бы с радостью отмахнулся от них, как от наваждения – подумаешь, старичье двинутое. Но оно, это самое старичье, устранило Фэрроу Керри, грохнуло агента в соборе Святого Павла и знало почти все, чем Антрим занимается. А это не шутки. Они определенно представляли собой силу, с которой приходится считаться. И которой необходимо что-то противопоставить. Им также ясно как белый день, что он что-то копает. Еще бы: его люди скрупулезно собирают исторические артефакты и манускрипты из хранилищ по всей Англии. Переснимают, где только удается, соответствующие тексты – от частных музеев до Британской библиотеки. Взломали даже гробницу Генриха VIII. И нигде ни намека на то, что их старания где-то всплывают на поверхность. И тут на тебе: какое-то никому не известное «Общество Дедала» оказывается в курсе, что он, отнюдь не рядовой агент ЦРУ, в строго определенный день и час – а именно сегодня в половине седьмого – окажется в соборе Святого Павла. Так, может, им известно и самое важное? А впрочем, упоминаний об Иэне Данне, флэшке и тому подобном вроде как не прозвучало.
И это обнадеживало.
Прошедшие три года были чередой горьких проколов – самые заметные из них в Польше и Прибалтике, где его неудачи аукнулись последствиями. Труднее всего в Лэнгли мирились с последствиями, особенно со стороны своего подразделения контропераций. Работой Блейка Антрима было проворачивать дела, а не стопорить их и уж тем более не ломать. Вашингтон изыскивал способ удержать Шотландию от выдачи массового убийцы в Ливию. Великобритания – союзница Америки. Так что инструкции Антрима ясны изначально.
Сделай это. Но не смей попасться.
Он потер свою саднящую грудь, помассировал ладонями глаза.
Произошедшее сегодня в соборе Святого Павла, а затем и здесь, безусловно, можно было охарактеризовать именно этим словом: попался.
Может, пора с этим кончать?
Пять миллионов фунтов. Это звучит гордо…
Блейк медленно, покачиваясь, поднялся, шурша в тишине намокшим пальто. Круг и хоры пустовали, все такими же скудными были разрозненные лужицы света. Ум был пока еще не в состоянии складывать связные мысли, но уже напрашивался вывод: кем бы ни были эти упыри, у них явно имеются связи со Средним и Внутренним темплами. А иначе откуда такая скрытность, умение действовать неожиданно, изнутри?
Он потер макушку, ушибленную при падении. Когда-то на его голове красовалась густая темная грива волос. А теперь вот темя почти оголилось, лишь с боков колосилось что-то пегое. Отец, помнится, тоже к пятидесяти облысел. Чего ж тут удивляться, если так многое от него унаследовано…
Блейк нашарил сотовый, проверил входящие сообщения. Ни одного.
А между
