тоже из их числа!“ – и меня схватят…» – и при этой мысли чувствовал себя так, словно теребил за усы дракона или наступал на хвост тигру. Но преподобный Дзёкэн тоже отличался храбростью и бесстрашием и потому, внешне сохраняя спокойствие, с невозмутимым видом ответил:
– Поистине велики, беспредельны ваши многочисленные заслуги и служба трону! И для обиды вашей в какой-то мере, возможно, есть основания! Но ведь и званий, и жалованья – всего у вас вдоволь, в полном избытке! Значит, государь-инок достаточно признает великие ваши заслуги! Когда же вы говорите, будто государь одобрил заговор, затеянный его царедворцами… Позвольте возразить вам – это клевета, измышление зловредных людишек, стремящихся посеять рознь между вами и государем… Мирянам свойственно совершать одну и ту же ошибку[317] – верить тому, что слышат уши, и сомневаться в том, что видят глаза. Придавать значение пустым наветам клеветников и отворачиваться от государя, в то время как двор осыпает вас милостями, о каких не смеют даже мечтать другие, – великий грех и в этой, и в будущей вашей жизни! Взгляните на Небо – синева его беспредельна, трудно уразуметь его волю; так же глубоки и непостижимы помыслы государя! Не пристало вассалу перечить воле монарха – это нарушение долга вассала. Поразмыслите же хорошенько об этом! В заключение скажу – все, что я здесь услышал, я в точности передам государю! – И с этими словами он удалился.
«О чудеса! – подумали присутствовавшие при их разговоре. – Молодец! Не дрогнул, хотя Правитель-инок был в таком гневе! Достойно ответил и с достоинством удалился!» – И все хвалили преподобного Дзёкэна.
16
Ссылка министров
Вернувшись во дворец, преподобный Дзёкэн поведал обо всем государю-иноку Го-Сиракаве: ни слова не промолвил в ответ государь, ибо все сказанное Правителем-иноком была сущая правда. А в шестнадцатый день той же луны Правитель-инок свершил наконец то, что давно уже замышлял, – разом лишил должности многих знатнейших вельмож, начиная с его светлости канцлера, Главного министра и прочих, всего сорок три человека, и приказал им безотлучно находиться в своих усадьбах. Его светлость канцлера приговорили к ссылке на остров Кюсю, понизив в должности до скромного чина правителя Дадзайфу. «Будь что будет… Мне уже все равно!» – решил канцлер и по пути в ссылку принял постриг в местечке Фурукава неподалеку от Тобы. Ему было тридцать пять лет. «Человек поистине безупречный, благородный и мудрый… И такая злая судьба!» – говорили люди, чрезвычайно его жалея. Исстари повелось, что, если по пути в ссылку осужденный примет духовный сан, его уже нельзя отправить в первоначально назначенное место; поэтому его светлость сослали в местность Ибасаму, что в краю Бидзэн, хотя раньше собирались поселить в краю Хюга.
В минувшие времена тоже случалось, что министров обрекали на ссылку, – то были Левый министр Акаэ из рода Сога[318], Правый министр Тоёнари
