ракурса, признал бы непременно. Я, неимоверно расстроился и осторожно откашлялся. Антонина тут же ожила, обнажив свои непомерно крупные зубы.
– Андрей! – отчего-то радостно да с придыханием вскрикнула Тонька, – Что же ты так давно к нам не заходишь? Почему?
Давно? Какое там давно? Позавчера ведь вот на этом самом месте и стоял. Вот дура несчастная! А точно – несчастная. Ни с чем девке в жизни не повезло. Особенно с обличием. Баба яга против неё – это же мисс Нижний Тагил, в натуре. Фигура – грабли садовые. Улыбка такая, что мгновенно все до единой мурашки в любом теле разбудит. Нос – самому привередливому горному орлу на зависть. И фамилия ей досталась – Подковина. И как при такой внешности с фамилией её «Лошадью» не прозвать. Здесь уж никуда не денешься. Хорошо еще, что не «кобылой» девку называют. Повезло ей в этом вопросе. Хоть в чём-то повезло. Все-таки добрый у нас народ еще остался, местами. Всегда найдёт – чем подсластить человеку горечь горькую.
Я протяжно вздохнул о злой доле Любкиной напарницы и сразу же от вздохов перешел к делу.
– Любку позови, – стремительно утерев нос, по-хорошему попросил я продавщицу. – Нужна очень.
– Опомнился, – не позволила Антонине ответить дама из соседнего отдела, мгновенно прекратившая ради такого дела, красить глаз. – Раньше надо было за девкой следить, а теперь – ау, брат!
– Чего «ау»? – не понял я намёков продавщицы и тряхнул не совсем свежей головой.
– А то и «ау», – выбравшись из картонной тары, ввязалась в наш разговор местная уборщица тетя Клава. – Увели у тебя Любку. Эх, ты – тютя!
– Как увели?!
– А вот так, – уборщица уперла полные руки в боки и с наглым вызовом посмотрела мне прямо в глаза. – Держать надо было крепче. Что же это за мужик нынче пошел! Тютя на тюте. В наше-то время разве так было? Вот у моего-то попробуй меня уведи. Он любому мигом бы глаз под поясницу натянул. Ко мне же, знаешь, кто только не подваливал. А он их всех… Ух, и задорный он у меня был… А потом, правда, спился…
После слов тети Клавы я начал сердиться не на шутку и, как-то случайно топнув ногой, потребовал предоставить мне Любку еще раз.
– Не дождешься, – одарила меня едкой улыбкой Люся из соседнего отдела. – Не работает она больше у нас.
– Как не работает?!
– Утром сегодня рассчиталась! – с превеликой радостью и почти хором сообщили мне новость тетя Клава с Люсей. – Люба ещё вчера хотела уволиться, но заведущая не подписала, сказала, что работать некому, и она сама, мол, в отпуск собиралась. Короче, отшила. Сегодня же, с самого открытия Любанька прибежала и опять заявление принесла. Заведущая её минут пять в кабинете держала, орала до посинения, но подписала, хотя, прямо-таки, кипела от злости. А Люба на радостях рассказала нам всем, что на курорт улетает! Похвасталась…
– На какой еще курорт?
– На зарубежный, –
