перед начальником лебезишь, вечером перед бабой своей, а между начальником и бабой – тебя на партийном собрании стругают. Вот ведь какой кокос. За что же она с тобой так? Какого кокоса? Чем же ты-то перед ней нагрешил? А?
Что ответил Кокосу его бывший бригадир я, наверное, никогда уж и не узнаю, потому как Тодор самым наглейшим образом влез в нашу беседу и не совсем цензурно потребовал, чтобы Кокос подтвердил Лехе тодоровскую квалификацию сварщика. Пока Кокос насмешливо и с различными выражениями интересовался, а варил ли Витя когда-нибудь газовую трубу, я тихонько прошмыгнул на кухню, чтоб пожарить еще яичницы на закуску. Пожрать за дармовой выпивкой – мужики у нас гораздые. Только подставляй.
Когда сковорода аппетитно зашипела, за столом беседа о сварочных работах прекратилась, и соло в разговоре перешло вновь к Лехе. Он стал громко проповедовать экономическую политику своей партии. К моему удивлению мужики слушали говорливого партийца внимательно, и лишь когда Леха сказал им предполагаемую цену водки во всех магазинах страны, мои односельчане дружно пожелали себе отсутствия той части тела, каковая наиболее явно подчеркивает их мужскую сущность, а потом несколько раз помянули женщин легкого поведения, презирающих денежное вознаграждение за любовь.
Внешнеполитических вопросов мой друг коснуться успел лишь слегка. Только пообещал кому-то да чего-то оторвать за неправильное поведение на международной арене и всего-то. Углубить эту тему ему не позволил пулей влетевший в избу Степанчик. Его явление было столь стремительным, что Леха от неожиданности закашлял и даже воды у меня попросил. Воды в ведре не оказалось. Пришлось, накинув на плечи телогрейку, прогуляться к колодцу.
За чуть подгнившим палисадом соседней избы, копошилась моя соседка слева – тетя Шура. Она решила на рекламе покормить кур, которые, несмотря на холодную погоду, степенно прогуливались под окнами соседской избы.
– Здравствуй, тетя Шура, – громко прокричал я, приветствуя соседку, ожидая тут же услышать её традиционное «и тебе не хворать».
Так у нас с ней уж испокон веков было заведено, но сегодня многолетняя традиция моей соседкой была нарушена. Она не только не ответила мне, но еще и картинно повернулась спиной в мою сторону.
– Тетя Шура, ты чего? – задело меня вдруг за живое столь дерзкое поведение соседки. – Ты чего со мной разговаривать не хочешь?
– Больно надо с тобой разговаривать, маньяк, – прошипела на мои вопросы старушка, одарив меня косым взглядом через левое плечо. – Тьфу, тьфу, тьфу.
– Кто?!
– Маньяк, а кто ж ты еще? – истошно завопила тетя Шура и гневно глянула на меня. – Дуська вон давеча всем рассказывала, как ты заманил к себе Любку, всячески надругался, а потом убил, разрезал на куски ножичком с резной ручкой и кулеш из неё сварганил! На закусь дружкам своим закадычным…
– Чего?!
– Кулеш!
