style="font-size:15px;"> – Малыш, я занят, перезвоню, – сухо бросил Вадим в трубку и отключился. Голос его показался Соне раздраженным, даже злым, будто он отмахивался от нее, как от надоедливой мошки, что безустанно вилась вокруг.Он так и не перезвонил ни в этот день, ни на следующий, а Соня больше не решалась делать первый шаг, да и не до того ей было. Бабе Вере совсем стало худо. Вызов врача ничем не помог. Участковый терапевт лишь недовольно пожала плечами, сказав:
– Что вы хотите? Старость! Я здесь ничем помочь не могу.
Соня чувствовала безысходность. Сложно наблюдать, как родной человек угасает на глазах, и никто не в силах помочь.
Накануне вечером бабе Вере вроде бы полегчало. Она даже попросила Соню повыше поставить подушки и помочь ей сесть.
– Залежалась я совсем, – качала головой баба Вера. – Завтра встану. Вот увидишь, встану, блинчиков нам напеку с утра. Помнишь, как раньше?
Соня помнила. Были времена, когда бабушка баловала ее блинчиками да оладушками чуть ли не каждое утро. Даже когда здоровье бабы Веры стало быстро ухудшаться, и она уже с трудом ходила, она часто ставила стульчик возле электроплиты и пекла блинчики сидя.
– Бабушка, давай я тебе голову помою? – предложила Соня и тут же одернула себя: – Хотя нет, прохладно дома, простудишься еще.
Потом баба Вера весь вечер вспоминала прошлое, рассказывала про свою молодость, про то, как за ней ухаживал дед Валентин, как умер через неделю после родов их первенец.
– Ты дитё-то береги, – баба Вера кинула красноречивый взгляд на Сонин пока еще плоский живот. – Мужики они что? Сегодня здесь, завтра там. А дитё – это твоя кровиночка. Себя в обиду не давай и детей своих тоже.
– Бабушка, да о чем ты, – смутившись, пробормотала Соня.
– О том, о том, моя милая. А давай-ка погадаем, – предложила баба Вера.
– Погадаем? – удивилась Соня.
– Да. Помнишь, как раньше? На кофейной гуще.
Как такое забыть? Баба Вера, считай, сызмальства приучала Соню к тайнам гадания. Той сначала нравилось, казалось игрой. Потом Соня повзрослела и стала считать, что гадание – это все неправда, так, баловство. Утверждала, что она не верит в предсказания и во всю эту сверхъестественную белиберду.
– А в этом нет ничего сверхъестественного, – возражала ей баба Вера. – Это, если хочешь, наука и умение мыслить аналитически.
Правда, не настаивала, чтобы Соня продолжала семейную традицию. Та и отошла, и даже отчасти забыла. Однако теперь, когда баба Вера предложила погадать, воспоминания, словно яркие картинки, предстали перед ней.
– Погадаем, а, Сонь? – откашлявшись, снова спросила бабушка.
– Бабуль, не надо бы тебе кофе, – возразила Соня.
– Я сама знаю, что надо, а что нет, – проворчала баба Вера. – Иди-ка свари в двух турках: себе и мне.
Соня послушалась. Пока она варила кофе, вспомнила, как она любила
