в последнюю очередь: репутация у него была «подмоченная»…
Зато появился салат из настоящих крабов – мама до сих пор его держала в кладовой. Остальные блюда пострадали меньше и были возвращены на свои места.
Открытая бутылка с шампанским красовалась посередине стола, наполняя комнату кисловато-сладким запахом. Вечером пришли соседи: принесли свою бутылку шампанского и долго интересовались:
– Чем это у вас так пахнет?
Все долго смеялись над моей «изобретательностью».
Сережу в этот вечер мы так и не дождались: он прилетел на следующий день и появился проеме двери нашей квартиры: стройный, в черной суворовской форме с красными лампасами. Уши были красные, отмороженные: форсил и передвигал шапку с одного уха на другое – как же, суворовец идет!
Радости нашей не было предела: мы с мамой повисли на нем, как игрушки на новогодней елке. Пока он стоял в прихожей, обнимая нас с мамой, я ощутила промерзлый холод его, настуженной морозом, шинели и старалась помочь расстегивать ему пуговицы на ней. Они были ледяные. Брат стянул кожаные черные перчатки, единственное из всей формы, что воспитанники покупали за свой счет. Руки были обжигающе холодными.
Совместными усилиями, мы «вытряхнули» Сережу из шинели, надели на его ноги домашние теплые тапочки и дав умыться с дороги, ждали к столу. Мама кружилась вокруг него, как птица, угадывая каждое движение, и произносила любящим голосом:
– Мой сыночек дорогой! Как ты вырос! Выше меня уже на голову… Что ж ты у шапки «ушки» не опустил? Ведь совсем отморозил, поди?
– Не положено, мама. Или «уши» у шапки опущены и воротник поднят или вот так, как пришел. Форма. Устав, – не спеша фыркая под умывальником, ответил брат. Мама протянула ему чистое полотенце, еще раз ласково проведя по его пунцовой щеке.
– Ну, идите покушайте. Папа сменится и сядем за стол, отметим Новый год.
Брат застегнул маленькие, отливающие золотом, пуговички на гимнастерке и присел на табуретку к столу.
– Сыночек, бери все, что захочешь. Что тебе положить? Мама суетливо тыкалась в тарелки, пытаясь угодить брату.
– Мама, ты присядь, не беспокойся. Я сам все возьму. Салат из крабов, икорки папиной и рыбки. И чаю хочу, горячего… в моей большой кружке. Можно?
– Конечно, мой дорогой. Кушай на здоровье…
Я смотрела на их милое воркование: мой братик снова дома…
Больше всех рад был сам Сережа: он дома… среди самых родных людей, в тепле и юте, где его любят и всегда ждут…
Праздник продолжался! Пришел с дежурства папа и все снова сели за праздничный стол, обсуждая мои проделки.
В те годы новогодние праздники длились всего два дня. После этого народ стройными рядами шел «выполнять план». Военные несли службу без всяких скидок на праздники, выходные. Только у школьников наступали зимние каникулы. Но лично мои новогодние приключения продолжались.
– Ну,
