Джульбарс боялся выстрелов. Стоило навести на него хотя бы палец и громко сказать «пуф», как он поджимал хвост и трусливо прятался в будку. Долго там дрожал и не показывался. Знали о таком недостатке все соседи.
Наконец, отцу представился случай отдать Джульбарса в «хорошие руки». Мимо нашего дома проезжал подвыпивший пограничник на лошади. Джульбарс яростно гавкал, срывался с цепи. Отец сказал, как бы, между прочим, что собака хорошая, пропадает без дела. Возьмите, мол, на границу для охраны.
Пограничник упираться не стал, и уже потянулся за поводком для Джульбарса, как откуда не возьмись, появился соседский пацан Сашка и, выставив на пса указательный палец, громко крикнул:
– Пуф, пуф, пуф!
Случилось то, что должно было случиться: собака тут же поджала хвост, уши и, громко звеня цепью, умчалось в будку. Сначала в воздухе повисла пауза, а потом раздался дикий хохот раскачивающегося на лошади пограничника. Отец стоял обескураженный и зло поглядывал на соседского пацана.
Я перехватила взгляд отца. В ту же секунду Сашка был схвачен моими цепкими руками и ему «навалено» было ровно столько, сколько он заслужил. Больше он не приближался к нашему дому. Вдоволь насмеявшись, пограничник поехал дальше, бормоча себе под нос:
– Ну, надо же, чуть не вляпался с этой собакой.
Но участь Джульбарса все же была предрешена. Ровно через месяц мимо нашего дома проходили геологи. Они взяли Джульбарсика без всяких уговоров для охраны. Сашки в тот момент поблизости не было. Так решилась судьба этой красивой, но пугливой собаки.
Но, видимо, жить нам без собаки, была не судьба.
Как-то отец с братом возвращались домой с охоты, и услышали в сгустившихся сумерках протяжный вой. Щенячий визг доносился с военного стрельбища. Было уже довольно темно. Но папа и Сережа нашли щенка. Его голова изуверским образом была просунута в отверстие доски, и оттуда он уже не мог ее высунуть. Папа исхитрился и вытащил его из отверстия. Щенка принесли к нам домой.
Сначала решили маме ничего не говорить и спрятали его в кладовке: еще свежа была в памяти эпопея с Джульбарсом.
В первый же вечер щенок, оставленный в кладовой без присмотра, залез четырьмя лапами в кастрюлю с борщом и оставил всех без ужина. Позже он доедал этот борщ сам.
Найдёныш маме понравился и остался жить у нас. Назвали его Дельфин, потому как он умело «плавал» в борще. Впоследствии Дельфинчик вырос в прекрасного пса. Мы его все очень любили. Он так смешно просил лапками что-нибудь из еды, что все умирали от хохота и всегда одаривали его вкусненьким кусочком.
Зимой я каталась на нем на санках. Возил он меня легко и с удовольствием. Всегда ходил с отцом на рыбалку, охоту. Первый чуял землетрясение и начинал выть, предупреждая нас об опасности.
В последний год нашего пребывания в поселке какой-то злыдень ударил Дельфина по спине и перебил ему позвоночник. Дельфин сам приполз
