Алиса обошла кровать, осторожно легла с другой стороны. Медленно положила голову на подушку, вытянула руки вдоль тела. Нет, она не боялась Леона, он прав: ничего он ей не сделает. Да и она знала, как поступать при посягательствах на свою персону. Просто ей казалось странным лежать на его кровати, даже если того требуют обстоятельства.
Только сейчас, рассматривая комнату, Алиса заметила то, чего не видела раньше: и стены, и пол, и даже потолок были испещрены царапинами и вмятинами. Где-то до штукатурки содрана краска, где-то виднелись темные пятна, возможно, крови.
Что происходит за этими дверями?!
Леон не попытался коснуться ее руки, вообще никак не дал понять, что делать дальше. Несколько долгих минут они лежали в абсолютной тишине, нарушаемой лишь дыханием Алисы. Леон наверняка тоже дышал, но то ли так тихо, что Алиса его не слышала, то ли сама она сопела настолько громко, что заглушала остальные звуки. С трудом ей удалось выровнять дыхание.
– Алиса, – позвал наконец Леон, так и не открывая глаз и вообще не шевелясь.
– Да? – отозвалась Алиса, снова против воли подбираясь.
– Ты когда-нибудь была счастлива?
Вопрос заставил ее осторожно повернуть голову в его сторону. Она ожидала чего угодно, но не этого.
– Конечно, – не задумываясь ответила она, и это было правдой.
Какой бы тяжелой порой ни казалась жизнь, какие бы подножки ни подставляла, Алиса умела ею наслаждаться и ценить даже те небольшие моменты счастья, которые могла урвать. Да, у нее не было денег на путешествия, но, чтобы увидеть красивый рассвет, надо только проснуться пораньше. У нее не было престижной работы, но, чтобы прочитать интересную книгу, надо всего лишь знать буквы. Алиса не мечтала о несбыточном, но ценила то, что имела. Дианке, к примеру, недоступно многое из того, что есть у нее. Ей ли жаловаться?
– Расскажи, – попросил Леон.
Алиса снова отвернулась, посмотрела в темный потолок, прикидывая, что такого рассказать.
– Например… Например, я как-то нашла подарок, который мама купила мне на Новый год, и полдня с ним играла.
– Что это было?
– Кукольный домик. Простенький такой, картонный, потом он быстро порвался, но тогда я была счастлива.
– Сколько тебе было?
Алиса на секунду задумалась.
– Лет пять или шесть. Шесть, наверное, в пять я еще в саду была бы. А в первом классе возвращалась рано. Мама еще работала, бабАня – это родственница, у которой мы жили, – тоже куда-то ушла. Я уже не помню, что искала в шкафу, но нашла этот домик. Играла с ним до самого вечера, едва успела спрятать, когда поняла, что мама скоро вернется.
Алиса вспомнила, как торопливо запихивала домик сначала в коробку, а потом и в шкаф. Еще неловкие руки шестилетки нечаянно задели фарфоровый чайничек, стоявший на полке ниже. Чайничек упал на пол и разбился. Алиса не нашла ничего лучше, чем выбросить осколки в мусорку. БабАня их увидела, конечно. Перетянула пару раз ремнем
