месье. Разве это не личное дело Антуана и его невесты?
– Да, и это просто непостижимо… – начал было Ван Хубен.
– Однако еще более непостижимо, – мягко прервал его д’Эннери, – то, что наша милая Арлетт жертвует собою ради осуществления своих благородных планов и потому выходит замуж без любви. Ибо таково истинное положение дел, и вы, господин де Меламар, должны о нем узнать, пока еще не слишком поздно. Арлетт не любит Антуана Фажеро. Она питает к нему разве что симпатию, да и то не слишком горячую, – не правда ли, Арлетт?
Арлетт снова покраснела и, не возразив, опустила голову. Граф, скрестивший руки на груди, был вне себя от возмущения: отчего вдруг этот д’Эннери, всегда корректный и сдержанный, решился совершить такую грубую бестактность?!
Но тут Антуан Фажеро бросился к Жану; сейчас он уже не выглядел прежним милым и беззаботным молодым человеком: настала минута, когда под воздействием ярости, а может, и потаенного страха его лицо исказилось от злобы.
– По какому праву вы вмешиваетесь?..
– Я вмешиваюсь лишь в то, что касается меня.
– Чувства Арлетт ко мне вас не касаются!
– Разумеется, но сейчас на карту поставлено ее счастье.
– И вы уверены, что она меня не любит?
– Конечно уверен!
– И чего же вы добиваетесь?
– Я хочу расстроить эту свадьбу.
Антуан содрогнулся от ярости:
– Не слишком ли много вы себе позволяете?.. Но знайте: раз уж на то пошло, я буду бороться… бороться беспощадно! Вы еще об этом пожалеете…
Он рывком выхватил газету, торчавшую из кармана д’Эннери, развернул ее, сунул под нос графу и объявил: «Вот, прочтите это, дорогой друг, и вы узнаете, что собой представляет этот субьект. Читайте заметку на первой полосе… Обвинение неоспоримо…»
После чего, в яростном исступлении, так непохожем на его обычную сдержанность, он сам торопливо, запинаясь, прочел вслух то, что сообщал «наш постоянный читатель».
Граф и его сестра слушали в полном смятении. Арлетт испуганно смотрела на Жана д’Эннери. Но тот даже глазом не моргнул и только вставил между двумя фразами:
– Не трудись читать это по бумажке, Антуан. Тебе ничего не стоит пересказать этот прекрасный обвинительный документ без нее, поскольку ты сам же его и сочинил.
Однако Фажеро все-таки дочитал заметку напыщенным тоном, злорадно указывая на Жана:
…есть основания полагать, что знаменитый Джим Барнетт, владелец агентства «Барнетт и К°» – не кто иной, как Арсен Люпен. Если это так, мы можем надеяться, что означенной «троице», Люпен – Барнетт – д’Эннери, недолго осталось разгуливать на свободе и что общество сможет наконец избавиться от вышеназванного несносного субъекта. В этом отношении можно целиком положиться на бригадира Бешу.
В комнате воцарилась испуганная тишина.
