решение было таковым:
– Спустите шлюпку, бунтарям ничего не давать, ни провианта, ни воды, ни пистолей, сами себе нажелают. – Он оглядел притихшую команду. – А нас ждет Ментал.
– Пр-р-роклятое место, – снова завопил Мажик, и пираты бросились выполнять приказ капитана…
Море Желаний отделялось от Моря Мыслей (Четвертого Моря) тонкой, практически невидимой стеной, при приближении к которой бравые корсары сначала начали испытывать необъяснимую тревогу, затем жгучие сомнения в необходимости продолжать путь и, наконец, страстное желание лечь на обратный курс. Жану самому пришлось стать за штурвал и, сжав зубы, сдерживать дрожь в руках.
– Мажик, – обратился он к попугаю, когда чувство, что надо бы разворачиваться, стало превалировать над его физическими кондициями по удерживанию курса, – что происходит?
– Между желанием и мыслью всегда стр-р-рах, – произнесла удивительная птица. – Стр-р-рах пер-р-ремен.
Капитан Жан Жульер прикусил губу и прохрипел:
– Я не боюсь ни галеона, ни его паршивого капитанишки, и все, чего я сейчас желаю, так это немедленной встречи с ним.
«Марионетку» встряхнуло, и фрегат, едва касаясь волн Третьего Моря, влетел в переход, как удачно пущенное ядро в пороховой погреб судна-противника, отчего и выход пиратского корабля на просторы Четвертого Моря выглядел весьма впечатляюще. Стена страха только колыхнулась, и «Марионетка», выскочив из ее «объятий», как нож масло, разрезала… галеон. Бедный «Кокон», судя по всему, поджидал гостью, но не рассчитывал на столь стремительное ее появление. Роскошный в Первом Море «торговец» с резными балюстрадами на полубаке, фигурами морских животных, удерживающих кормовые фонари, с позолотой на витиеватых наличниках и ярко-синими бортами, здесь представлял фигуру, которую, дружок, взрослые называют додекаэдром (спроси у мамы, она покажет тебе картинку), безликую, но строгую и правильную. От удара «Кокон» развалился надвое, и не успела «Марионетка» выполнить разворот оверштаг, как галеон скрылся в водах Ментала, чем-то напоминающих змеиный клубок, где тела беспрестанно шевелящихся рептилий – мыслеформы, пытающиеся найти во всем многообразии себе подобных, дабы слепиться с ними в подобие волны. К слову сказать, «Марионетка» и сама из прекрасного трехмачтового фрегата превратилась в набор плоских фигур с искривленными гранями.
Чертыхнувшись, Жан (мысленно) вернулся на исходную позицию, в Третье Море, и, снова настроившись на свое желание скорейшей встречи с галеоном, пустил «Марионетку» в проход. Все повторилось как под копирку – пиратский фрегат со всего маха врезался в «Кокон» и затопил беднягу.
Процедура повторилась еще несколько раз, унылые моряки монотонно выполняли свою работу, вахтенный у штурвала совершал один и тот же маневр, и фрегат, как сумасшедший, влетая в Ментал, пускал ко дну галеон. Корсары в этот момент становились «морскими ежами», цвет «иголок» отражал содержание их мыслей: в основном все флибустьеры были черными и желтыми, гнев и
