и средств. Эти принципы можно разделить на две группы: общеправовые (законность, уважение и соблюдение прав и свобод человека и гражданина) и специальные (конспирация, сочетание гласных и негласных методов и средств). Такая система принципов оперативно-розыскной деятельности в целом органически вписывается в текст данного Закона. Эти принципы носят наиболее общий характер, с ними согласуются другие законодательные предписания, они пронизывают всю сложную оперативно-розыскную деятельность. Ими должны руководствоваться, прежде всего, должностные лица органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность. Вместе с тем их адресатом являются другие государственные органы, их должностные лица и граждане, когда они становятся субъектами соответствующих оперативно-розыскных правоотношений (например, судьи при рассмотрении ходатайств руководителей органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, о получении судебного решения на проведение оперативно-розыскных мероприятий, затрагивающих конституционные права граждан; гражданин, давший согласие на конфиденциальное сотрудничество, и др.). Вместе с тем вряд ли кто будет оспаривать, что данная система принципов нуждается в научном осмыслении и дальнейшем совершенствовании. Нельзя не согласиться с А. Ю. Шумиловым в том, что «имеющаяся в России законодательная регламентация принципов оперативно-розыскной деятельности оставляет желать лучшего, а потому и этот элемент механизма правового регулирования оперативно-розыскной деятельности требует качественной доводки»[83]. Сказанное относится как к общеправовым, так и к специальным принципам оперативно-розыскной деятельности.
В систему принципов не только оперативно-розыскной, но и других видов деятельности включают принцип законности. Однако следовало бы учитывать, что этот принцип не имеет самостоятельного значения. Его невозможно выделить в качестве автономного, отделить от других принципов, поскольку режим законности в любой сфере деятельности обеспечивается путем реализации всей системы принципов, всех норм и требований соответствующего закона. М. С. Строгович убедительно рассуждал об этом применительно к уголовно-процессуальной деятельности. «Принцип законности в уголовном процессе, – писал он, – это совокупность всех принципов процесса в их взаимной связи, а не отдельный принцип наряду с другими, это основа всех принципов процесса и каждого принципа в отдельности, а не нечто отличное от них, это то, что выражено во всех принципах процесса и в каждом отдельном принципе, а не одно лишь звено системы принципов»[84]. Как видим, рассуждения автора, относящиеся еще к 70-м годам прошлого столетия, логически безупречны и актуальны по сей день.
Не менее сложно дело обстоит со специальными принципами. В научной литературе отмечается, что явно декларативный характер носит принцип конспирации оперативно-розыскной деятельности[85]. Действительно,
Шумилов А. Ю. Проблемы законодательного регулирования оперативно-розыскной деятельности в России. М., 1997. С. 73.
Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса: В 2 т. М., 1968. T. 1. С. 175. Такой позиции автор придерживался и в своих более ранних работах. (См., например: Строгович М. С. Уголовный процесс. М., 1946. С. 72–82.)
См.: Шумилов А. Ю. Проблемы законодательного регулирования оперативно-розыскной деятельности. С. 73.
