уснувшую давным-давно магию. Но Фрея пробовала. Раз за разом. Раньше и теперь. Раньше – в Сторградском замке, еще до того, как меч признал ее, – просто из желания что-то почувствовать. Она могла бы нырнуть в это – чувствовать кожей, как распускаются бутоны цветов, раскрываются медленно, лепесток за лепестком, как ветер путает травы, проносясь между ними, сбивает с них росу. Но чувствовала только пустоту и острую режущую боль где-то под лопаткой, как от вошедшего кинжала.
Фрея пробовала призвать магию и позже, уже когда появился меч. Боль стала тупой и ноющей – вот и все изменения.
«Ну ладно», – все, что подумала она тогда. Хотя должна была, наверно, плакать в голос, но на большее ее не хватило.
«Ну ладно», – думала она сейчас, сидя на ступеньках и чувствуя все ту же тупую ноющую боль под лопаткой, прошивавшую ее, словно стрелой, до самого сердца. Только теперь от обиды хотелось расплакаться.
Но сильные девочки не плачут, особенно если у них в руках меч. Слезы вытирать неудобно.
«Да, у тебя есть меч», – проговорила про себя Фрея. Он так и стоял, прислоненный к камину. Камень в навершии ярко блеснул, словно поддерживая.
Но все-таки меч – это имущество Сторграда. Принадлежит ли он Фрее или Фрея ему – вопрос для многих дискуссионный. Интересно, как на это смотрит сам Лорд Руэйдхри? У Фреи так ни разу не хватило смелости его спросить. Не нашлось слов. Случая.
Она уткнулась лбом в подтянутые к груди колени. Все эти мысли ей совсем не нравились, но периодически находило, а стоило только Дею покинуть дом, как она вообще переставала думать о чем-либо другом. Казалось, от грустных мыслей даже воздух становился тяжелее и гуще, как бывает перед грозой.
Роскатт процокал коготками по ступенькам и, остановившись рядом с Фреей, осторожно потыкал ее рогом. Это на его роскаттском языке означало: «Ты чего?», «Как ты?» или «Раз ты все равно ничем не занята, можешь меня покормить», в зависимости от ситуации.
Фрея подняла голову и почесала Рейнеке между рогов.
– Давай-ка пойдем и найдем Дея, здесь без него становится совсем пасмурно, того и гляди дождь пойдет.
Две золотые монетки глаз посмотрели на нее очень одобрительно, и Рейнеке тут же направился к двери, словно искать Дея – это его идея, и вообще, «я тут главная ищейка, так уж и быть, проведу тебя, человеческая девчонка, а то ничего без меня не можете».
Фрея даже не пыталась его переубеждать. Переубеждать роскатта – мысль довольно странная, тщетная и отдающая помешательством. Такое только Дей мог практиковать.
На улице оказалось немногим радостнее, чем дома. Низкое небо уныло серело над крышами, а дома тоже будто поблекли, потеряв свою жизнерадостность. Фрея быстро шла мимо них следом за роскаттом, который спешил вперед с видом гончей, почуявшей дичь. Все же между ними с Деем явно существовала какая-то связь, природу которой Фрея еще не могла себе до конца объяснить.
Если бы ей несколько месяцев назад сказали, что кто-то
