Минутой позже я встретила Страубов, спускаясь по лестнице, камеру я спрятала в футляр. Я знала, что они не поймут, если увидят меня с фотоаппаратом. А для меня камера – еще одна пара глаз, помогающая интерпретировать мир вокруг.
От Фритца пахло алкоголем, и лицо у него было красное. Амелия, споткнувшись, подбежала ко мне и чуть не упала в мои объятия. Макияж у нее почти стерся, а губы были подкрашены неровно – помада размазалась и отпечаталась на зубах.
– Дельта, красавица, что это за цветок у тебя? – Она пропела первые строчки песни Тани Такер[2]. – Может быть, это увядшая роза давно минувших дней?
В голове у меня зазвенели колокола. Неожиданно, что Амелия знает эту песню. Это было еще одним знаком нашей прочной связи. Мать назвала меня Дельтой, потому что это имя подходит к фамилии Дон. Матери нравилась Таня Такер. Я не гордилась своим именем, но не могла от него отделаться. И Амелия пела мне так, будто все это понимала. Она меня поняла. Она узнала меня.
– Амелия думает, что умеет петь, – сказал Фритц. – Жаль, что она выросла не в Нэшвилле или Питтсбурге.
Этот комментарий, вероятно, был шуткой, но прозвучал несколько враждебно, хотя Амелия, похоже, его не заметила. Она полезла в сумочку и вытащила четыре хрустящих двадцатидолларовых купюры.
Мне и в голову не приходило, что они решат мне заплатить.
– Нет, не надо…
Знакомая боль сжала грудь, но, посмотрев в глаза Амелии, я поняла, что это не было попыткой меня унизить. Напротив, я увидела в них искреннюю благодарность и настоящую привязанность.
– Дельта! – воскликнула она, сунув купюры мне в руку. – Ла дивина![3]
Глава 3
Колокола медленно затихали, пока я ехала на поезде домой в Краун-Хайтс, и полностью исчезли к тому моменту, как я вошла в квартиру. Кошка Элиза, бирманка цвета шампанского, встретила меня у дверей. Десять лет назад, прямо перед переездом в Нью-Йорк, я забрала ее из приюта в Орландо. У нее был незаурядный ум, чувствительность и способность понимать характер людей. Я считала ее своим самым близким другом.
Элиза обошла комнату, вскочила на спинку дивана, прошла по ней, как гимнастка, и вновь спрыгнула на пол. Повесив пальто и положив фотоаппарат, я прошла в кухню и насыпала корм в миску Элизы. Пока та ела, я протерла пыль со шкафов, журнального столика, маленького обеденного стола и кухонной стойки.
Окна моей квартиры выходили на север, во внутренний двор. Из гостиной была видна полоска неба на горизонте, внизу, во внутреннем дворе, преобладал бетон и стояло несколько жалких клумб с растениями и цветами. В попытке привести двор в порядок был даже сформирован комитет дома, но ни один из скупых жильцов не хотел тратить на это деньги.
Пять ламп в гостиной давали достаточно света в темное время, но днем отсутствие естественного освещения было очевидным. Когда я переехала в эту квартиру шесть лет
Американская кантри-певица. «Дельта Дон» – песня, ставшая популярной в исполнении Тани Такер. Ее главная героиня одержима до безумия давним воспоминанием о женихе, который ее бросил.
Богиня (
