упрекнул друга Димка, подмигивая ему лукавым глазом. – Столько лишних поправок в нашу лоцию внес!
– Что же такого произошло, что вам пришлось все менять? – сгорала я от любопытства, стараясь поставить вопрос как-нибудь обтекаемо, чтобы никто не догадался, что я понятия не имею, что это за лоция такая.
– Лоция – это маршрут путешествия с описанием приметных мест, знаков и берегов. Только перемещение не по суше, а по воде, – охотно объяснил мне Костя, который, похоже, решил взять надо мной шефство.
Видно, по моему глуповатому лицу догадался, что я абсолютный профан в деле подобных экспедиций. А я и вправду – балда! Как сразу-то не догадалась? Лоция, лоцман. Ежу же ясно – что-то связанное с морем.
– А-а-а… Понятно. А вы что, вместе на корабле плавали? – последовал мой очередной бездумный вопрос.
– Нет, ну какой корабль? Мы тогда на катамаранах сплавлялись по Кантигеру. Это приток Енисея. Знаешь, Полина…
Дмитрий, не дав товарищу договорить, жизнерадостно сообщил мне:
– А на будущий год, Полина, мы, между прочим, большой поход планируем по Подкаменной Тунгуске! – и вдруг отчего-то смутился…
Затем скромно откашлялся в кулак и, уже без прежнего подъема, обратился к Косте:
– Кстати, Костян, как тебе тогда удалось своего отца уломать взять нас с собой? – и, наверное, чтобы я не подумала, что он хвастается, добавил: – Маршрут-то сложный! Ладно, вы с Аленкой, с детства закаленные. Столько троп вместе истоптали. А мы с Динкой – что? Два раза только в горы и ходили…
– Надо же было и вам когда-то начинать. Я и отцу это объяснил. А друзьям его, сплавщикам, вообще не нужно ничего объяснять. Ребята – золото! У них закон: научился сам, научи хорошего человека.
– Нас, вообще-то, тогда с условием взяли: один плот – один несовершеннолетний. Всего четыре плота, – тоже нисколько не рисуясь, продолжила Алена и честно призналась: – Думаешь, мы все такие герои? Черта с два! Лично я сперва так мандражировала, что у меня, кажется, даже мозги дрожали! Пороги проходить знаешь, как страшно? А потом еще сидишь, как цуцик, весь с головы до пят мокрый!
– Холодно же! – поежилась я.
Произнесенные моими новыми знакомыми звучные, тяжеловатые слова: Кантигер, Подкаменная Тунгуска – немало впечатлили меня. В суровых таежных названиях мне слышались и нотки далеких северных морей, и завывания колючих ветров, и грохот бурных горных водопадов. Вода в этих реках, должно быть, леденющая! К каменным берегам не пристать ни за что! А верхушки гор все покрыты нехоженой тайгой. Я слушала друзей и представляла себе сплав как один гремящий бешеный поток в створе бесконечного каменного коридора, и замирала от щекочущего нервы приятного ужаса. Господи, как хорошо сидеть на бревнышке, когда под ногами твердая почва, и рядом теплое плечо Алены!
– Для того стоянки и существуют. Чтобы посушиться да силы восстановить, – терпеливо, словно бестолковой ученице, разъяснял мне законы сплава Костя, судя по всему из них
