цыплёнок-брелок.
Женщина смотрела. На мосту красная фигура вытянулась и перемахнула через перила. По воде побежали круги.
– Ой! – Она инстинктивно прижала дочку, та завозилась, выкручиваясь. – Ключи.
– Можно я возьму? – Цыплёнка сплющило в детской ладошке.
– Можно. – Мать встала. – Пойдём скорее. Холодно.
Скорую и полицию они не застали.
Занавески колыхались: окно так и осталось открытым.
Евген посмотрел вниз: крыши, дороги, деревья – ничего не изменилось.
Только Оля жива, а все врали.
Булькнул телефон:
«ВДАЛь ждёт вас».
– Как же ты меня достал!
Он размахнулся и выбросил телефон в окно.
Давно пора.
– Меня никто не ждёт. – Ножки стула проскрежетали по полу. – Враньё. Всё это враньё. – Пластмассовый подоконник пружинил под ногами. – Оля не прыгнула, а я прыгну.
Евген раскинул руки, зажмурил глаза. Ветер толкнул в грудь, хлопнул по щеке: «Давай, слабак!»
– Ненавижу тебя, Владимир Иванович Даль! – Он занёс ногу и шагнул.
Пустота взвыла и захохотала.
Бесился, обгоняя, ветер.
Ворона беззвучно разевала клюв.
Летит.
Вниз – не вверх.
Новый «Потоп»
«Турецкий марш» лился и гремел. Эль открыла глаза, потянулась довольной кошкой. Плотные ночные шторы медленно поднялись, повинуясь движению руки. Утро шагнуло в комнату, позолотило стены и выпустило солнечных зайчиков порезвиться на потолке.
– Сегодня будет замечательный день!
Душ, кофе, новости – привычный пазл бодрого утра складывался будто сам по себе.
– Свет мой, зеркальце, скажи, – Эль игриво улыбнулась матовой панели на стене – отражение замерло, ожидая команды. – Да всю правду расскажи!
Нервные музыкальные пальцы летали над окошком управления. Сегодня предстоял завтрак у партнёров, потом – съёмки для журнала, встреча с инвесторами и благотворительный ужин. Она открыла меню настроек и выставила параметр «Выносливость» на максимум. Что ещё? «Красноречие», пожалуй, «Харизму» стоит вообще дополнить золотым бонусом: и партнёры, и инвесторы в один день!
Ладно, пора заняться внешними данными. Эль приблизила отражение, чтобы сразу заметить дефекты: крошечная веснушка под левым глазом, прыщик в уголке рта, заломы, носогубная складка. Страшно представить, что ещё её бабушка вынуждена была накладывать тонну косметики: тональный крем, флюид, пудру, а хуже того – делать операции, если хочешь сохранить молодость и свежесть. Она вспомнила винтажные фотографии, как будто из кунсткамеры: надутые лепёшки губ, пластилиновые скулы, неподвижные маски вместо лиц. Люди вынуждены были удалять рёбра, впрыскивать под кожу силикон, вживлять импланты – дрожь отвращения пробежала по телу. Ведь это не просто уродливо – опасно для жизни!
Женщина ласково погладила край зеркала:
– Ты моя прелесть! Что бы я без тебя делала?
