поцелуй влюблённых мы видим, там же трепетный восторг любви, счастливое соединение душ, не тела… Какие уж там причмокивания?! Действительно, тьфу! Враньё!
– Понимаешь, Михаил, – пытаюсь нащупать устойчивую тропинку, объяснить. – По тому, что там, на экране, показывают, выводы делать нельзя.
– Как это?
– Там изображают… Понимаешь? Демонстрируют. Не живут. Играют в общем.
– Ну да, там артисты.
– Вот именно, артисты, и на них ровняться нельзя.
– Почему?
– Потому, что они не живут тем чувством, они только изображают его, имитируют. Причём, бездарно порой, и не ту фазу.
– Какую такую фазу? – насторожился мальчишка.
Эх, с фазой я, пожалуй, поторопился, выскочила.
– Ну… – запнулся я на секунду, и тут же выкрутился, совсем плохо, конечно, как в таких случаях часто и бывает в общении с младшими. – Это не важно сейчас. – Небрежно махнув рукой, произнёс как можно равнодушнее, как не главное. Я интуитивно чувствовал, дальше углубляться в эту сторону было просто опасно. – Тут другое тебе нужно понять, Мишель, в твоём возрасте. – Умолк, размышляя, продолжать, или увильнуть. Решил, не честно будет, да и мальчишка поймёт, что я сдрейфил. – Понимаешь, – продолжил. – Любовь к человеку приходит как дар, как необычайное чудесное открытие, как светлое озарение, как счастливое явление. Единственное и неповторимое. Понимаешь? Один раз в жизни она приходит. – Видя, что мальчишка хочет возразить что-то, на всякий случай опередил. – Ну, может, два раз. – Мишель, к удивлению, согласно кивнул головой. – И все люди ждут её. – Продолжил я. – Надеются на неё, и мечтают о любви. Понял?
– И что, ко всем-ко всем она приходит? – скептически прищурив глаз, недоверчиво переспросил мальчишка.
– Да, конечно! – уверенно заявил я, и уточнил. – Вне зависимости от возраста.
– И ты ждёшь?
Вопрос был катастрофически неожиданным, врасплох застал.
– Я?! – Ступ орюсь, как об порог споткнувшись, напрочь теряя опору в своей строгой концепции рассуждений. – Я! Ну, я может и… – Перевёл всё же дух, сжал в кулак хаотично снующие мысли, подгоняемые клюшками эмоций. Осторожно продвинулся по скользкой тропе темы. – Хотя, каждый человек, я говорю, ждёт. И я тоже… Может быть. – Тут я совсем теряюсь. На эту тему я не думал. Не до неё последнее время было. Но, почему бы и нет! Если согласно строго научной концепции.
– А вот мне не надо! – Определённо заявляет мальчишка.
– Почему это не надо? – Делано удивляюсь я, довольный, что вроде бы прошёл сложное для себя поле.
– Потому, что это смешно. И вообще, в наш век это не рационально.
– Господи, кто это тебе сказал?
– Наташка.
– А это ещё кто? Соседка по парте? – Язвлю искренне, и открыто, – надо же как-то парня достать…
– Нет, это дяди Серёжина дочь. Она в десятом классе учится. А дядя Серёжа друг нашей семьи. Он с мамой и папой дружит.
– Я не
