именно для нас, в данный момент времени, были важны не направления ударов, а маршрут, по которому мы можем проехать. И через минуту я нашёл на карте объездную дорогу, которая шла вдоль леса и огибала город справа.
Выбрал путь, выключил фонарь, который я включал для алиби, и, мысленно пожелав нам удачи, попробовал завести мотор.
К счастью, тот послушно затарахтел, ровно и бесперебойно, как будто никакого тарана в железный лоб грузовика только что и не случилось.
Глава 3
Сложный путь
– Забабашкин, так тебя и разэдак, ты куда нас везёшь? Ничего же не видно! – в двадцатый, наверное, раз произнёс Воронцов, стараясь всмотреться в окружающую мглу.
Луна скрылась за облаками, и, вероятно, вокруг стало так темно, что лейтенант госбезопасности начал совершенно не на шутку паниковать.
Я же со своим новоприобретённым зрением при сфокусированном внимании видел всё прекрасно. Чёткость рельефа и окружения оказалась таковой, что даже самые далёкие дома и сараи, что едва маячили на горизонте, мне были прекрасно видны. Более того, именно глядя туда с минуту назад, я напряг зрение и заметил четырёх красноармейцев, которые перетаскивали из двух подвод ящики. Находились бойцы на правой стороне окраины соседнего города Новск, если смотреть от нас. Красноармейцы явно были уставшими, ящики тяжёлыми, а надписи на них говорили о том, что внутри лежат снаряды для пушки калибра сорок пять миллиметров.
Остановил машину, зажмурил глаза, и фокус зрения вернулся в обычное состояние. Вновь посмотрел в ту сторону, где только что видел наших бойцов, и, оценив расстояние, присвистнул. Оно было очень внушительным.
«Тут километров пять-шесть по прямой через речку будет. И это просто удивительно! Ведь теперь я не только прекрасно в темноте вижу, но и вдаль смотрю так глубоко, что никакой бинокль не нужен. Да что там бинокль, даже в бинокль детально рассмотреть то, что рассмотрел я, вряд ли возможно. Разве что в подзорную трубу?»
– Ты чего остановился? Уже ничего не видишь? – напомнил о себе лейтенант ГБ.
– Признаюсь: я давно не вижу.
– Т-то есть как? – аж запнулся Воронцов от удивления. – Как же ты ехал?
– Исключительно по памяти, – в который раз не стал я рассказывать правду.
– Ты что, тут уже был?
Я посмотрел на него с удивлением.
Тот пояснил свою мысль:
– Помнишь дорогу?
– Нет, конечно! Откуда я её могу помнить, если никогда тут не был? Я помню карту, что мы смотрели. И запомнил, что от поворота, который через километр после выезда с деревни, дорога идёт почти прямая. Вот и ехал, прикидывая в уме. Теперь, когда она начала петлять, дальше ехать опасно. Так что предлагаю вот что: спешиваемся и идём пешком. Нам ещё реку преодолеть надо будет, которая у нас на пути вот-вот появится.
– Выходим, – согласился Воронцов.
Он повесил
