запах свежеубитой травы с его домашними, родными одуванчиками, которые каждую весну делали его утро правильным, счастливым и как бы удавшимся. Он ещё больше ругнулся и почему-то более не захотел оставаться дома, решив, не завтракая, тут же отправиться на прогулку.
Когда он уже открыл входную дверь, краем глаза он увидел нечто сильно и взывающе блестящее на кухне. Что-то незаметно скользнуло в мыслях, и он остановился. "А что?" – подумал он. "Уже и так край". Взяв свой рюкзак, он положил это на самое дно и вышел на прогулку. Пятиэтажные дома мирно и понимающе смотрели ему вслед, ему, не до конца осознающему, что сегодня пошло не так.
Но, перейдя дорогу, что-то внутри постепенно стало приходить в себя. Нетронутые, целые, дикие государства одуванчиков неспешно росли вдоль проезжей части, улыбаясь и переговариваясь со всеми понимающими их. Он тоже облегчённо вздохнул и улыбнулся в ответ, уже думая возвращаться домой и сделать себе наконец-то стаканчик зелёного утреннего чая. Но… откуда идёт этот странный звук, вызывающий отвращение, стирающий улыбку с его, солнцем нарисованного сегодня, лица? Снедаемый непонятным любопытством, он всё же домой не пошёл, а завернул за поворот.
Худой, угрюмо одетый во всё чёрное мужик с сигаретой во рту и баночкой пива, поставленной сверху на кучку никого не тронувших, нагло убитых им одуванчиков, мирно выполнял свою работу равномерными движениями: справа-налево – замах, вниз – и вот падают целые деревни и города травы. Вот деревня Осока – замах. Село Ромашка – замах. Город Василек. Человек, любящий одуванчики, застыл, как время перед смертью. Мысли простреливали целые дыры в его доброте. "Они же не смогли тебе дать сдачи", – процедил он через зубы и тут же понял, для чего оно блестело на кухне и почему отправилось с ним на прогулку. Медленно, весь горя от безмолвной жажды мести, он подошел совсем близко к ничего не подозревающему, просто выполняющему свою работу человеку и, скинув рюкзак, достал солнце.
ЗАСТУКАЛ
Он, проходящий мимо меня,
двигающийся, как он хочет,
живущий где-то там, отдельно от меня.
Ты играл со мной в прятки.
Но сейчас ты неосторожен, проходя мимо меня.
Думая, что я не буду искать тебя, если ты позволил себе быть рядом.
Я считываю твои движения, ищу твой ритм, незаметно для себя самого нахожу его внутри нашего мира.
И мне снова одиноко и нерадостно: ведь вас так много, проходящих мимо, словно вы все разучились играть со мной в прятки.
СМОЖЕШЬ ЛИ
Ты слушаешь музыку, когда с утра идёшь на работу, и продолжаешь слушать, возвращаясь поздно вечером домой. Ты смотришь фильмы по выходным или когда есть на то силы и время. Ты читаешь слова и создаёшь необъяснимый нож, предназначенный прежде всего для поиска правильной и постоянно ускользающей жертвы в потоке сплошного необтёсанного мира. Когда-нибудь этот нож должен будет пощадить твоего единственного и такого
