были приучены терпеть и имели нрав гордый, своевольный и бескомпромиссный. Но, как говорится: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Никого из них, гордых и своенравных не минула личная драма – у каждого своя. Никто из них не обошелся без разбитых сердец и незаживающих ран в своём женском.
И вот, имея страсть собирать и бесконечно анализировать самые разные истории, однажды она приходит к выводу: а что если терпение и всепрощение – это не так уж и плохо? В погоне за мифическим женским счастьем, в надежде вопреки всему всё-таки достичь мечты о романтическом «навсегда» и «не смотря ни на что» она решает попробовать нечто совсем иное: смирять родовую гордость (или гордыню?), верить в то, что человек не рождается плохим, что плохим его делают события жизни, несправедливость, травмы. Выбирает верить наивно, что любого подлеца можно спасти, излечить – и вот он в конце-концов раскается, всё осознает и мучения её вознаградятся по заслугам.
Но кто сказал, что её навязчивое спасение – это благо для него? Не уподобляется ли она тому, от кого страдает, не давая ему права выбора, каким ему следует быть? Это был его осознанный выбор – стать подлецом и злодеем, собрав в себе все самые низкие пороки и неблагородные поступки. Это было его прикрытие, его «доспехи», как самый простой путь скрывать свою слабость. «Лучшая защита – это нападение», не так ли? Чем сильнее она срывает с него эти ржавые слои, тем сильнее он стервенеет. Ведь слабый никогда не простит сильному, что он слаб.
Одни влачат за собой этот балласт всю жизнь, другим удается спастись через какое-то время. Каждая история заканчивается рано или поздно точкой. А если ты чувствуешь, что история повторяется – то перечитай её сначала, чтобы понять наконец всем своим существом для чего она тебе была дана. Чтобы понять какое будущее ты хочешь для себя в действительности.
У тебя могут отнять почти всё что угодно: свободу передвижения, любовь, здоровье, деньги… Одного никто и никогда у тебя отнять не сможет, пока ты жива: свободы выбирать как тебе относиться к происходящему и что чувствовать. Права быть то сильной, то слабой. И права неожиданно без предупреждения и объяснения менять своё отношение.
Сначала я хотела написать что-то вроде: «Слабый винит сильного, сильный винит сам себя»… Но это чушь! Сам себя винит глупый. А сильный и мудрый не винит никого! Это жизнь и в ней бывает по-разному. И у тебя есть не только право менять всё, когда ты сочтешь это необходимым, но даже святой долг не прекращать развитие, движение во имя всего мироустройства.
Чтобы полюбить свою жизнь, какой бы она ни была, понадобиться недюжинная смелость, чтобы признать, что всё это – твой выбор и ты имеешь на него право. Но важно помнить: не позволяй отбить себя от стаи, лишить тех, кто тебе важен или того, что тебе дорого. Тогда никому тебя не одолеть. Допустила промах, позволила? Ничего страшного – вот тебе книга, а вот тебе дневник. Принимай в себя истории и не держи в себе свои, говори, делись ими и ничего не бойся. Если ты чувствуешь себя уничтоженной, значит это делаешь с собой ты сама, значит этот червь сомнений в своей силе поселился внутри тебя. Ведь уничтожить твой дух снаружи невозможно.
Дневник
(вырванные листы из другого блокнота)
Смеющийся Хаос
Сколько раз хотелось, благоговейно открыв первый, девственно чистый лист очередной тетради, сесть и написать что-то очень настоящее, очень живое. Не сказать, чтобы мемуары – кому может быть интересна жизнь неизвестного и ничем не примечательного человека… Не сказать, чтобы книгу, полную поучений – могу ли я учить жизни, когда и сама едва ли умею?
Всякий раз хотелось тщательно подобрать слова, казалось, что вот именно оно, самое первое предложение, самый первый абзац, так важны и значимы для того, что последует за ними. Но всякий раз ничего не выходило. Непонятна была ни дальнейшая структура повествования, ни чего я вообще хочу… Для чего я это делаю? Хаотично разорванные образы перетекали из черновика в черновик, из тетради в тетрадь, слова перечеркивались, страницы комкались… Эта растерзанная груда плодилась и множилась в столе, как неизученный вирус, беспощадно напоминая мне о моей, неорганизованности, подрывая своим неумолимым хаосом хоть какие-то надежды на упорядоченность…
Однажды наступает переломный момент. Во всём, что бы мы ни делали, в одну конкретную секунду, только в одну, он наступает. Со скрежетом и резким хрустом он ломает, прерывает навсегда плавные кривые наших расчетов, предубеждений, оттянутых решений, томительного ожидания. Дрогнет карандаш, очерчивающий идеально ровные линии наших выверенных таблиц. И всё идет прахом. Мотыльки иллюзий разлетаются. Обнажив под собой обезображенные чёрные ветви. Становится ясно – ничего не имеет значения. Что бы ты ни делал, что бы ты ни говорил – ничего из этого не имеет значения. Это не твой сценарий. Ты – всего лишь деталька в микросхеме огромного механизма Вселенной.
Насколько много
