С кем бы посоветоваться?.. Алла не доверяла мнению продавщиц, ведь она была опытной покупательницей, ее на мякине не проведешь. Она знала, что угодливые девушки из дорогих магазинов готовы на всё, только чтобы впарить покупательнице вещь подороже. Они готовы назвать мокрое сухим, а черное белым и способны убедить в этом даже Фому неверующего.
Алла растерянно оглянулась. Несмотря на приближающуюся новогоднюю «сейломанию», народу в магазине было немного: симпатичная девчонка лет двадцати в вязаной шапочке просто любовалась дорогими, пока недоступными ей вещами, старушка в потёртой песцовой шубе, слюнявя пальцы, отсчитывала купюры, расплачиваясь за купленные перчатки со скидкой своему преуспевающему сыну, обеспеченный господин с любовницей, на лице которой отражалось незаконченное среднее образование, примерял пальто. И наконец молодая женщина с высокомерным выражением на холеном лице небрежно перебирала костюмы рукой в изящной перчатке. Ее внешний вид выдавал безупречный вкус и пристрастие к дорогим вещам.
– Простите, – обратилась Алла к ней. – Как вы находите этот галстук?
Незнакомка, волосы которой были убраны под маленькую кокетливую шляпку, надменно произнесла:
– Ничего особенного… Обыкновенная безвкусица под вывеской «от кутюр». Именно поэтому мне больше по душе Армани…
Она отвернулась, но в ту же секунду, точно ужаленная неожиданным воспоминанием, вновь обратила к Алле удивлённое, неуловимо изменившееся лицо. Высокомерное выражение неожиданно исчезло, уступив место робкому узнаванию, сомнению, колебаниям и, наконец, бешеной радости, сметающей все барьеры.
– Алка, ты?! – неожиданно закричала незнакомка, бросаясь навстречу с распростёртыми объятиями.
Но, заметив недоумение в глазах Аллы, она остановилась и с обидой произнесла:
– Ну, Кутепова, ты даёшь! Десять лет за одной партой просидели, а ты теперь нос воротишь…
Алла свела брови. Десять лет… За одной партой… Неужели…
– Да это же я, Ира! – напомнила женщина в шляпке. – Слушай, а ты изменилась… Где твои черные очи, соболиные брови, Кутепова? Да по тебе же полкласса умирало!
– Ира, ты? – несмело произнесла банкирша.
Всё, что относилось к ее прежней, дозамужней жизни, теперь казалось ненастоящим, чем-то бывшим не с нею. К тому же стоявшая рядом черноволосая красавица с матовой кожей и строгим египетским лицом была совершенно не похожа на белобрысую соседку по парте Иру с невыразительными белесыми глазами и бесформенным ртом вечной плаксы.
– Ну наконец-то узнала! – радостно отозвалась Ира. – А я уж думала, придётся школьные фотографии доставать, чтобы освежить твою память… Всё равно глазам не верю! Кутепова, ты ли это?
– Я теперь не Кутепова, – напряженно улыбнулась Алла. – Я Сырникова.
Ей внезапно стало стыдно
