за это время модуль нужно успеть доставить по месту назначения и укрыть так, чтобы его не нашли. Гусеничный вездеход здесь не подойдет. Даже Эльфу было ясно, что вездеход для этих целей нужен другой. И поэтому они пришли ко мне. По его словам, на подготовку всей операции перехвата оставалась неделя.
Я, кажется, понял. Они видели тот же предмет совсем другими глазами. Угон модуля был для них что-то вроде перехвата реликвии: главное – это унести из места поклонения неприятеля что-нибудь, что стоит посреди зала под множеством замков, – и молельня вместе с неприятелем будут посрамлены в глазах вечности.
– Вы не понимаете, – сказал я. – Эта «штука» не то, что вам кажется. Это только первый шаг. При помощи ее они будут вас убивать, находясь за тысячи километров, отслеживать каждый ваш шаг и говорить друг с другом, сидя на разных сторонах планеты. А потом они посадят в нее эльфа в составе «интернационального экипажа», запустят на орбиту, и он оттуда будет убедительно рассказывать в последних новостях о новых перспективах, открывающихся перед вашим народом.
Эльф сказал:
– Ни один житель Леса не сядет в это и не будет рассказывать своему народу то, чего нет. Те, кого вы называете «эльфами», все время знают что-то, чего не знаем мы.
– Не сядет, – отозвался я сдержанно. – Его в нее посадят. Скажи мне, мой заросший лесом и правильными представлениями друг, что ты сделаешь, когда один твой ребенок вдруг загадочным образом сорвется со скалы, а другой внезапно и тяжело заболеет, но тебе пообещают, что он сразу же чудесным образом поправится, как только ты отнесешься к новым перспективам с пониманием? Ваш мир никак не может понять, что вы играете по разным правилам. Говорят, что все дело лишь в одном подонке, который присосавшимся паразитом сидит у них в эпицентре большой кормушки. Говорят, что на самом деле это – обычный, простой, бедный, забитый народ, которому без конца не везет с правлением и который видит на экране только то, что ему разрешают видеть. Что вся причина – в криминальном синдикате, намертво присосавшемся к педальке власти, и что стоит только честно провести честные выборы, как всё сразу встанет на место и эволюционное развитие тут же вздохнет с облегчением. Но это не так. Это генерация подонков по убеждениям, глубоко уверенных, что лишь они, их мнение и их усилия имеют ценность под этим небом и под любым другим, а все остальное – только условности, подлежащие полезной утилизации, включая ваши жизни, вашу культуру, ваши руны, ваши гены и ваш язык. Исходя из этого они искусственно создают поводы для нападения, и исходя из этого они заканчиваются убийством детей, а когда они заканчиваются убийством детей, тут же создается модель реальности, в которой их действия выглядят почти оправданными, а они – почти разумными. Это всегда легко сделать, имея модель врага, охваченного иррациональным желанием террора без всякой причины. В такой модели они – всегда жертва. В условиях, когда открывать рот разрешено только
