посверлила его взглядом, после чего откусила от калача, размером с луну. Кругом неприятные личности, только и ждут, когда гадость сказать.
На стоянке не повезло, попалась на глаза Рыбникову. Тот стоял у своего новенького «Лексуса», был занят своим телефоном, но Алёну всё равно заметил. Складывалось ощущение, что у него внутри магнит на неё настроен, в какую бы сторону Алёна от него не поворачивала, Пётр Алексеевич тут же поворачивался следом.
– Ты куда? – строго спросил он.
От его тона захотелось ему по-военному козырнуть.
– По делу. По поводу статьи, – заверила его Алёна.
– Про фестиваль?
Бодро покивала.
– Да, поеду, осмотрюсь, там декорации выставляют.
Рыбников устремил на неё въедливый взгляд, поджал губы, но затем кивнул. Но всё же не удержался и погрозил пальцем.
– Смотри у меня.
– Я смотрю, Пётр Алексеевич, – заверила его Алёна и поторопилась сесть в машину.
Архив краеведческого музея располагался… скажем так, не слишком удобно. Далеко не в центре. Как сказал бы добрый Бурдовский: в попе мира. Самая окраина города, здания все старые, как раз той эпохи, что Алёну интересовала, некогда статные, а сейчас медленно разваливающиеся. Красный кирпич на фасаде крошился и облетал, окна в старых деревянных рамах смотрелись чёрными пыльными дырами, зато двери везде новые, железные, напоминающие сейфовые. Что выглядело странно и чуждо. К чему такие двери, если можно пихнуть рукой окно рядом, и оно вылетит. Но вывески тоже новые, радующие глаз, с золотыми буквами. И если сам Краснодевичий переулок Алёна искала долго, катаясь туда-сюда по ухабистой дороге, то здание архива, благодаря вывеске, нашла тут же. Припарковалась рядом, вошла в тёмный, мрачный холл, ощутила влажную прохладу, исходящую от каменных стен и поёжилась.
– Я вас слушаю, – сказал то ли охранник, то ли консьерж в стёганом жилете.
– Здравствуйте, я договаривалась о встрече с Борисом Африкановичем.
Мужчина равнодушно кивнул.
– Он предупреждал. Проходите, поднимайтесь на второй этаж. Вторая дверь налево.
– Спасибо, – пропела Алёна и едва ли не бегом заторопилась на второй этаж по широкой лестнице.
Борис Африканович Никодимов оказался очень серьёзным мужчиной ростом чуть выше английского бульдога. Маленький, лысенький, щуплый, зато с невероятными интонациями в голосе, как будто всё на свете зависело именно от него. На его голос Алёна обратила внимание ещё когда по телефону с ним разговаривала, и нарисовала себе в воображении седовласого профессора солидной комплекции, а в реальности всё оказалось куда удивительнее. И голос, и отчество создавали явное противоречие с внешностью Никодимова. Что его совершенно не смущало, и стоило Алёне войти в его кабинет и представиться, он тут же взял её в оборот.
– О Марьянове можно много говорить. Очень интересное место!
– Правда? – Алёна плюхнулась на свободный стул и приготовилась слушать. Обратила внимание на то, что Никодимов
