светёлок. В доме могло закладываться несколько печей, обогревающих спаленки.
Такая разница в жилье между домовитыми и голутвенными казаками происходила, прежде всего, от того, что на нижнем Доне курени строились целыми поколениями, а беглецы с Русского царства, оседавшие в верховьях, часто стоили себе убогую лачугу просто, чтобы скоротать зиму, а летом уйти в поход.
На дворе Разина было два жилых дома. Один, что больше, занимал сам Степан с женой и двумя детьми, его матерью и братом Фролом. В другом основалась жена покойного брата Ивана со своими детьми, и дядя Разина, брат его отца. На дворе были поставлены несколько сараев, сеновал, гумно, были сколочены коровник, курятник и конюшня. Коней с походов казаки пригоняли в табун станицы, однако некоторых забирали себе в качестве дувана, законной личной добычи. У Разиных было четверо коней, принадлежавших только им. Лошадей Степан любил…
Слышно было, как они тревожно ржали, чувствуя на дворе коней Яковлева и его спутников.
Верховный атаман прошёл в светёлку вслед за хозяином куреня.
– Що жо за года грянули, ежели крестник сиё крёстному бает, а казак – атаману! – укоризненно заявил он в ответ на угрозу Разина.
– А то усё года, в коих атаман царю служить повадилси, а не казачьему кругу.
– Ыть, опять за старое! Царёво, казачье… Ты послухай, що побаить желаю!
Тут Яковлев обратил внимание на карты, лежащие на столе.
– Вот аки! Поди, правду гутарят! За зипунами собралси!
– А тобе то що с того!
– А то що с туркой ноне мир у нас! Не можно турку грабить! И крымчака не можно!
– Ха, у нас – енто у кого жо?
– У казаков поди!
– Слухай, Корнило Яковлич!..
– …нема! Ты мени таперича послухай, Степан! Да послухай внятно! Царёва десница, она ноне всюду! Щоб Дону вольным быть аки прежде, с Москвой счёты иметь надобно!
– Що ж енто за воля сякая!
– Дослухай, гутарю тобе! Що до Ивану, то он на службе был. И вина она его исть, що уйти вздумал.
– Казак сам решаеть, служить али нет!
– На войне с ляхами царь да его воеводы решають! Тамо тобе не Дон! Взялси служить – сяк служи.
– Я про сиё от тобе сотни раз слыхивал, во сто первый решил прогутарить?
– Да вы мени, Разины, плешь прогрызли ужо! Корнила злодей! Корнила казачьи законы попирает! Во-первы′х, не атаман решаеть, а Круг. И Круг со мной в согласии. А во-вторых, що мени таперича? Усех казаков с передовых отозвать? Сяк енто аль царь сам к намо с войной явитьси, али ляхи царя побьють да тож к нам прибудуть! Оно надобно?
– Дык пусть приходють! Казак всем дёру задаст!
– Ты, Степан, в войне толков, да в хозяйстве худ! Що, вот найдут со всяких сторон и царь, и ляхи, и крымчаки, и турки, и ногаи. Сяк жо усех и побьём?
– Надо
