что перепугало обладательницу кочерги.
– Вы?!
Видимо, из-за того, что он уставился на нее с нескрываемым любопытством и не собирался отводить взгляда или заводить разговор, она решила взять инициативу на себя.
– Итак, значит вы тоже один из тех, кто хочет стать моим мужем?
Генрих подошел к ней и протянул руку ладонью вверх затем, чтобы в ответ она подала свою, для поцелуя. И она, задумавшись на секунду, это сделала, хотя рука, сжимающая кочергу, напряглась.
– Как ни странно, но я здесь не за этим.
– Зачем же?
Он улыбнулся:
– Я пришел на звук пощечины.
Щеки Элизабет вмиг покрылись румянцем.
– Мне наказать его? – продолжил Генрих. – Что он позволил себе?
В ее глазах проснулось любопытство и благодарность:
– Вы всегда заступаетесь за незнакомых женщин?
– Нет, не за всех, только за тех, за кого считаю нужным. За вас – с удовольствием!
– Почему?
Он пожал плечами:
– Вероятно, хочу этого. С самого нашего первого дня знакомства. А теперь, когда вижу, что вы буквально загнаны в угол, хоть я и не знаю в чем дело, тем более.
– Меня хотят выдать замуж, – она положила кочергу на место, вероятно, решив, что Генрих не опасен.
– А вы же не хотите, я прав?
– Да.
– Ваша история стара, как мир, – он улыбнулся.
– Разве?
Он кивнул:
– Да.
– Вы знаете моего кузена Лувиньи де Граммона?
– Я… знаком с ним.
– А с его другом, Генрихом де Бурье, вы знакомы?
– Немного, – улыбнулся он, услышав свое имя.
– Что вы знаете о де Бурье? Только говорите быстрее, он должен прийти с минуты на минуту.
Генрих хотел представиться, но желание получить ответ на свои вопросы пересилило. В конце-то концов, он может рассказать ей всю правду и позже. Никогда не поздно будет назвать свое имя, а сейчас, пока в ее глазах теплится надежда, делать этого ему не хотелось.
– Почему вы спрашиваете об этом меня? Я самый неподходящий ответчик. – ответил он вопросом на ее вопрос. – Если я скажу, что он – подлец, вы мне поверите? Или если я скажу, что он – хороший человек, тоже поверите? Во что бы вы хотели поверить больше? Вы и меня-то не знаете совсем.
Она на секунду задумалась, и потом выпалила как на духу:
– Вы единственный человек, который мне помог когда-то и я вам доверяю… Вот Генрих де Бурье- это действительно тот человек, против наказания которого я ничего не имею против! И буду благодарна, если вы покараете его.
– Он уже наказан, – сказал Генрих, подразумевая под своими словами то, что по всей видимости ему уже не удастся произвести на нее должное
