в жестяной банке. Может быть смешан из чего угодно – колы и водки. Молока и йода.
Йод
Йода дома не оказалось. В пыльной коробке, оставленной в кладовке ещё прошлыми жильцами, лежало много лекарств с неизвестными названиями. Все были сильно просрочены. Если раньше я в неё и заглядывала, то больше из любопытства, чем по необходимости. По-хорошему, всю коробку давно надо было бы выбросить. Она до тошноты пахла больницей. Нашлась и баночка с йодом, но в ней не осталось ничего, кроме засохших коричневых хлопьев на ободке.
В пыльном городе не бывает весны – только лето. Сухое знойное лето. Жарко, близится полдень. День спокойный, но угнетающе душный. Пот струйками стекает по телу. Мама на работе, а я сижу в своей комнате на детском ковре с нарисованной железной дорогой и поездами, окружённая предметами, которые вдруг кажутся случайными и незнакомыми: маленький письменный стол, белый игрушечный шкаф с меня ростом и двухъярусная кровать. Сдержанно-молчаливый вид вещей будто говорит: «Мы всё знаем, но никому не скажем».
Я раскачиваюсь из стороны в сторону. Чувствую себя липкой и покалеченной, как использованная жевательная резинка. Дверь на балкон открыта – деревянные окна с сосновыми панелями накаливаются и потрескивают под гнётом беспощадного солнца. Солнце разрушает всё.
Я стою, я сижу, я слоняюсь от стены к стене, изнуряя себя. Чувствую себя тигром в клетке. Мысли плывут, как мусор по реке. Я хотела бы испариться подобно пятну в рекламе чистящего средства «Ваниш».
Из оцепенения меня бесцеремонно вырывает телефонный звонок. Я нервно подскакиваю. Велик соблазн притвориться, что никого нет дома, но мне хватает ума ответить. Он обещал прийти к трём. Я кладу трубку, встаю и хожу из комнаты в комнату, пока почти не забываю, что ищу – одеяло, старое и ненужное, чтобы мама не заметила его пропажу.
Оно нашлось в шкафу. С самого начала я представляла именно такое – детсадовской расцветки, – оранжевое с пожелтевшим рисунком, большое и тяжёлое. Я сложила его в четыре раза и положила в прозрачный пластиковый пакет из магазина молодёжной одежды «Депо».
Дойдя до места назначения, то есть спустившись на лифте и выйдя из подъезда, я жду его, сжимая в руке связку ключей, ковыряю носком туфли трещину на асфальте. Десять, двадцать, тридцать минут четвёртого. Думаю, вы и сами уже догадались. Почти все его рассказы были замечательной выдумкой, фантазией, фикцией. Может, и в этот раз он пошутил. Я не знала, что побуждает его врать – высокое мнение обо мне или низкое, но это было неважно – я согласна на оба варианта.
Разве не все мы так делаем, когда влюбляемся? Существуем между мечтами и ночным кошмаром. Я решаю, что и в этот раз он жестоко пошутил, когда длинная тень ложится передо мной. Оборачиваюсь. Он выглядит измученным и нервным. Не брился уже дня три или, может, четыре. Он наклонил голову и приложил палец к губам, как будто нам предстояло сделать что-то не очень законное. Я вздохнула. Вздыхать – единственное, что оставалось
