уезжают из Пуэрто-Рико? – Йимон покачал головой. – Я целую неделю тянул да откладывал, а теперь вот Шено приехала, и я ничего не могу сделать дома… А времечко-то поджимает.
– А ты где живешь? – спросил я.
Он широко улыбнулся.
– Эх, ты бы видел… Дом прямо на пляже, милях в двадцати от города. Улет. Нет, серьезно, тебе следует взглянуть.
– Можно, – сказал я. – Мне бы тоже хотелось жить в таком домике.
– Тебе машину надо. Или скутер как у меня.
Я кивнул.
– С понедельника начну присматривать.
Подошел Трубочист с моими гамбургерами, и тут же появился Сала.
– Еще три таких же, – резко бросил он. – Как можно быстрее, я тороплюсь.
– До сих пор работаешь? – спросил Йимон.
Сала кивнул.
– Хотя не на Лоттермана; этот заказ в чистом виде для старины Боба. – Он закурил. – Мой агент хочет кое-какие казиношные снимки. Трудная работенка.
– Почему? – поинтересовался я.
– Запрещено. Я когда здесь только появился, этого не знал, и меня поймали за руку в «Карибах»… Вызвали к комиссару Рогану. – Он усмехнулся. – А тот мне и говорит, мол, как бы вы себя чувствовали, если бы городская газета опубликовала ваш снимок возле рулетки, а вы в это время обращались бы в банк за ссудой. – Сала вновь издал смешок. – А я ему говорю, дескать, мне плевать. Я фотограф, а не какой-то там социальный работник.
– Ты кошмар во плоти, – улыбаясь, произнес Йимон.
– Это да, – согласился Сала. – Так что сейчас меня знают в лицо… приходится орудовать вот этим. – Он показал крошечный фотоаппарат размером с зажигалку. – Считайте, я Дик Трейси. Всех на чистую воду выведу.
Тут он посмотрел на меня.
– Ну что, отстрелялся по первому разу? Чего предложили?
– В смысле?
– Ты целый день отработал на новом месте. Значит, кто-то должен был предложить тебе какую-то сделку.
– Нет, – сказал я. – Я говорил с Сегаррой… и с еще одним парнем по фамилии Сандерсон… А чем он вообще занимается?
– Спец по связям с общественностью. Трудится на «Аделанте».
– От правительства?
– Типа того, – кивнул Сала. – Народ Пуэрто-Рико платит Сандерсону, чтобы тот подчистил их имидж в глазах Штатов. «Аделанте» – серьезная контора, особенно по части политрекламы.
– Но ведь он работал на Лоттермана? Когда это было? – спросил я, потому что видел его фамилию в старых номерах «Дейли ньюс».
– В самом начале. Проработал где-то с год, потом законтачил с «Аделанте». Лоттерман уверяет, что его нагло переманили. Чушь, конечно. Он журналист вообще никакой. Просто выскочка.
– Это ты про приятеля Сегарры? – спросил Йимон.
– Ну да. – Сала рассеянно счистил помидоры и салат со своих гамбургеров, торопливо проглотил
