улыбнулся.
– На мели, что ли?
– Да нет, денег хватает… Просто не могу найти ресторан.
Боб упал обратно в кресло.
– Считай, тебе повезло. Здесь первейшее правило такое: держись подальше от ресторанов.
– А почему? – спросил я. – Дизентерия?
Он рассмеялся.
– Дизентерия, лобковые вши, гонорея, сифилис… да здесь что угодно можно подцепить. – Он поглядел на часы. – Обожди-ка минут десять, и я отвезу тебя к Алу.
Я сдвинул фотоаппарат чуток в сторону и присел на край столешницы. Боб опять впился взглядом в потолок, время от времени почесывая жесткую, кудрявую шевелюру и, судя по всему, уплывая мыслью в более счастливую страну, где есть хорошие рестораны и нет жулья. Здесь он смотрелся как бы не к месту: напоминал скорее билетера на карнавале где-нибудь в Индиане. Плохие зубы; побриться бы не мешало; грязная рубашка, а башмаки, верно, отыскал у старьевщика.
Мы посидели молча, потом из офиса на том конце зала вышли двое мужчин. Один из них оказался тем верзилой-американцем, что давеча воевал на улице, а второй был лысым коротышкой, очень говорливым и склонным жестикулировать обеими руками.
– Это кто? – спросил я Боба, показывая на высокого.
Он повернул голову:
– Который рядом с Лоттерманом?
Я кивнул, решив, что коротышка и был пресловутым Лоттерманом.
– Его фамилия Йимон, – сказал Сала, поворачиваясь обратно к столу. – Новенький… Появился две-три недели назад.
– Я сейчас видел, как он на улице дрался. Там толпа пуэрториканцев на него напала, прямо у входа.
Сала покачал головой.
– Охотно верю. Потому что он псих! – Фотограф сам себе покивал. – Наверное, сцепился к ихним бандитским профсоюзом. У нас тут сейчас какая-то «дикая» забастовка… а почему да отчего, никто понятия не имеет.
В этот миг Лоттерман крикнул через всю комнату:
– Сала, ты чем занимаешься?
Тот даже головы не повернул.
– Ничем. Через три минуты сваливаю.
– А это кто с тобой? – спросил Лоттерман, подозрительно зыркая в мою сторону.
– Судья Крейтер[10], – бросил Сала. – Глядишь, и репортажик сбацаем.
– Судья… что-что?! – Лоттерман двинулся к столу фотографа.
– Не важно, – сказал Сала. – Его зовут Кемп, и он утверждает, что намерен на вас работать.
Лоттерман выглядел ошарашенным.
– Судья Кемп?.. – пробормотал он. Затем расплылся в улыбке и вытянул обе руки вперед. – Ах да! Кемп!.. Рад вас видеть. Вы когда приехали?
– Сегодня утром, – ответил я, спрыгивая со столешницы, чтобы пожать ладонь. – Только почти весь день проспал.
– Отлично! Очень умная мысль. – Он энергично покивал. – Что ж, надеюсь, вы готовы и рветесь в бой.
– Не сейчас, – сказал я. – Мне поесть надо.
Лоттерман рассмеялся.
– Да
Джозеф Крейтер (род. 1889) – нью-йоркский судья, пропавший без вести в августе 1930-го. Дело было настолько шумным, что в Америке его имя стало нарицательным.
