видишь: пока тебе лучше остаться у нас. А завтра мы поговорим.
– Хорошо, – девушка подумала, что сейчас ей действительно лучше сделать вид, что она смирилась. – Только скажи, преподобная матушка, моя служанка тоже здесь?
– Нет, тебя привезли одну.
– Так ты обещаешь больше не кричать и не пытаться выйти отсюда? – добавила настоятельница.
– Обещаю, преподобная матушка, если мне оставят свечу, потому что я боюсь темноты.
По приказу настоятельницы Лоренце принесли масляную лампу, после чего монахини удалились. Дождавшись, пока стихнут шаги в коридоре, девушка бросилась к двери, но та оказалась запертой. Тогда, заметив на стене распятие, она встала на колени и принялась молиться. Помолившись, дочь Великолепного села на кровать и немного поплакала. Затем сняла одежду и юркнула под тонкое одеяло. Необычная тишина монастыря сначала давила на Лоренцу, но потом сон одолел её.
Разбудил девушку звон монастырского колокола. Её голову словно стискивал железный обруч, а во всём теле ощущалась слабость. Вдобавок, настроение не улучшала и изображённая на настенной фреске сцена казни какой-то святой. Как впоследствии узнала Лоренца, это была святая Лючия. Эпизоды из её биографии с лёгкой руки флорентийского монаха фра Филиппо украшали все помещения монастыря.
Поднявшись с кровати, дочь Великолепного, шатаясь, приблизилась к окну. Сквозь решётку был виден монастырский сад, разбитый прямо во внутреннем дворе. Сейчас там никого не было, так как все монахини молились в церкви. Лишь возле колодца голуби пили воду. Почувствовав, что её бросило в жар, Лоренца решила вернуться в постель. Спустя час снова зазвонил колокол. Вскоре после этого послышался скрежет поворачиваемого в замке ключа и в келью вошла незнакомая монахиня. С опаской покосившись на девушку, она положила на сундук ломоть хлеба, тарелку с кашей и маленький кувшинчик.
– Могу я поговорить с настоятельницей, сестра? – спросила Лоренца.
Вздрогнув, та попятилась к двери:
– Преподобная матушка сейчас занята.
– Но ты передашь ей мою просьбу? – дочь Великолепного приподняла голову.
Вместо ответа доминиканка выскочила в коридор и, поспешно захлопнув за собой дверь, пробормотала:
– Как же, стану я беспокоить преподобную матушку из-за какой-то бесноватой.
Хотя со вчерашнего обеда у Лоренцы во рту не было маковой росинки, ей не хотелось есть. К тому же, каша оказалась нелюбимой ею с детства манкой. Запивая хлеб виноградным соком из кувшинчика, дочь Великолепного кое-как прожевала ломоть, одновременно размышляя о том, что посольство Монбара, наверно, уже покинуло Флоренцию. При мысли о том, что она осталась одна в чужом городе, девушка вдруг ощутила страх. Поставив на сундук кувшинчик, Лоренца подбежала к двери: может быть, ещё не поздно и она сумеет догнать своих!
– Выпустите меня отсюда! – ударив кулаком в дверь, крикнула дочь Великолепного.
Внезапно у неё потемнело в глазах и девушка рухнула без сознания на каменный пол.
Стараясь
