как будто кого-то убивают. Не сговариваясь, Загорский и Верещагин бросились на крик.
Спустя мгновение глазам их представилось странное зрелище. Немолодая дама в голубом платье кричала и билась в истерике, не в силах оторвать глаз от открытой двери купе, в котором, очевидно, явилось ей нечто ужасное.
Первым возле купе оказался Загорский, за ним, пыхтя, поспевал Верещагин. Белая скатерть, занавески на окнах, на столике в вазе – искусственные васильки: двухместное купе выглядело почти идиллически, если не считать распростертого на левой полке окровавленного молодого человека. Он лежал, запрокинув голову, аккуратно постриженные черные волосы его растрепались, голубые глаза мертво глядели в потолок, белая сорочка липко темнела от крови.
– Вот черт, – ошеломленно проговорил Верещагин, – черт меня подери совсем!
– Вы его знаете? – Загорский бросил на художника быстрый взгляд.
Однако Верещагин ответить не успел. Набежали ахающие и охающие пассажиры, явился высокий суетливый проводник, потом начальник поезда с рачьими глазами, которыми он беспокойно поводил по сторонам. Даме в голубом дали успокоительного, а всех охающих и любопытствующих оттеснили подальше. Послышался скрипучий визг тормозов, поезд замедлил ход, но не остановился совсем, и спустя минуту колеса снова бодро отсчитывали стыки между рельсами.
Воспользовавшись возникшей сутолокой, Нестор Васильевич взялся за проводника. Проще всего было предположить, что несчастного молодого человека убил его сосед по купе. Однако после короткой беседы со служителем поездного дела выяснилось, что убитый ехал в двухместном купе один.
Нестор Васильевич слегка нахмурился: следовало считать это совпадением или…
– Да какое там совпадение, – замахал руками проводник, – этот мистер выкупил в купе оба места.
– Любопытно, – кивнул коллежский советник и перешел к даме в голубом.
Та, все еще вздрагивая и шмыгая носом, поведала симпатичному высокому джентльмену, что в купе покойного она заглянула случайно, просто ошиблась дверью. Она открыла дверь, а там…
И она снова затряслась и залилась испуганными слезами.
– Значит, до сего дня вы никогда этого человека не видели? – осведомился Загорский.
Дама в голубом заморгала глазами, открыла рот и замерла, так ничего и не сказав. Нестор Васильевич сделал стойку.
– Так знаете вы его или нет? – повторил он с нажимом, видя, что дама впала в какую-то прострацию.
– Откуда же мне знать, знаю я его или нет? – придя в себя, плаксивым голосом отвечала дама в голубом. – Я ведь даже лица его не разглядела, я чуть сознание не потеряла, когда увидела этот нож и эту кровь у него на груди.
Загорский попросил ее взглянуть на покойного, но та отказалась наотрез.
– Хорошо, – кивнул коллежский советник, – в таком случае я расскажу вам, как он выглядит, а вы постарайтесь вспомнить,
