Но еще и потому, что вы очень красивы и выгодно отличаетесь от мужчин, что присутствуют в этом зале. Это тем более странно, учитывая, кем были ваши родители…
Я приподнял бровь, и Джейн прикусила язык, закончив:
– Плюс, вы очень молоды, а это может гарантировать долгие удовольствия.
– Знаете, а вы очень откровенны, – я не стал отказывать себе в удовольствии и скосил глаза в ее обширное декольте. И я не буду упоминать, что молодость еще и может таить за собой скорострельность, хотя Петру с его образом жизни до меня это явно не грозило.
– Это плохо?
– Это необычно, – я склонил голову и, когда поднял ее, то посмотрел ей в глаза. – Но не могу сказать, что во мне вызвало отрицание ваше отношение.
Мы поклонились друг другу и разошлись в разные концы танцевальной зоны, как это было в самом начале. Очень странный разговор у нас вышел, но пробирающий до мурашек по позвоночнику. Я, прищурившись, посмотрел ей вслед, воспользоваться или нет столь интересным предложением?
Меня отвлекли звуки менуэта, который я танцевал снова с Лизой. Руки, ноги и тело прекрасно знали, что им надо делать, а вот мыслями я был далеко, что тетушку не слишком обрадовало.
– И о чем ты разговаривал с леди Рондо? – внезапно спросила Лиза. Я удивленно посмотрел на нее.
– Да так, о том о сем, в основном об особенностях красоты в молодом возрасте, – я ухмыльнулся, увидев, как сжались ее губы, превратившись в тонкую линию.
– Это весьма неприлично.
– Да брось, что же здесь может быть неприличного? Тем более что нас все равно никто не понимал, – я поклонился и снова припал к ее ручке.
Слава богу, танец закончился. Почему она спрашивала о Джейн? Что хотела понять? Я даже пытаться не буду разбираться в ее тараканах.
Пока оркестр не заиграл очередной танец, я ретировался из залы, чтобы точно до греха не дошло с очередной дамочкой, решившей вышедшего в свет императора в койку попробовать затащить.
Оказавшись за дверьми бальной залы, я задумался, а где ученые мужи собрались? Один из гвардейцев Михайлова скользнул за мной. Эти орлы уже так научились маскироваться, что я иной раз их и не замечал. Из приоткрытой двери соседней комнаты раздались приглушенные голоса, странные шипящие звуки, а затем сдержанные аплодисменты. А ведь секунду назад оттуда не раздавалось ни звука. Я быстро прошел к этой комнате и заглянул внутрь. Ага, это я удачно попал, и я быстро зашел, прикрыв за собой двери.
В полукруглой комнате собрались все те ученые мужи, которых пригласил к себе хозяин дома. Они столпились возле стола, и один из них вещал по-немецки, подняв вверх указательный палец.
– О движителе, способном работать, используя силу пара, писал еще Герон Александрийский, в первом веке до Рождества Христова. И вот Папен решил воскресить это начинание, которое осталось лишь как детские
