несколько минут хохотали уже мы обе.
В то утро мы плечом к плечу стояли на стене, что окружала квисэн-е. Я с трудом могла поверить в то, что происходящее реально. Тавир был богатым, процветающим городом с широкими, мощёными улицами и богатой архитектурой. Вот только сейчас все эти улицы были заполнены войнами хана нагов. Часть из них была верхом на огромных ящерах, часть спешившись наблюдала за тем, как неспешно движется в направлении квисэн-е высокий, широкоплечий мужчина в кожаной безрукавке и таких же кожаных штанах. Его длинные черные волосы были заплетены в причудливые косы, а мускулы на руках говорили о том, что перед нами сильный воин.
– Что происходит? – спросила я у Тали, девушки, что стояла сейчас ближе всех ко мне.
– Это правая рука хана, – прошептала она. – Каждое утро он приходит к нашим воротам, чтобы огласить условия сдачи и время, что нам отведено на раздумья. Они считают, что поступают благородно.
– Великая мать квисэн-е услышь волю хана Айкса Эр и прими решение, сохранив жизни, что подвластны тебе, – низким поставленным голосом, заговорил мужчина. В руках он держал свиток, будто это был указ правителя, который следует принять и которому мы должны подчиниться. – Великий хан Айкса Эр щедр и предлагает тебе место своей верховной наложницы. Каждая из квисэн войдёт в его гарем, чтобы дарить ему могущество и сильных сыновей…
– Он дурак? – тихо на ухо прошептала я Шанэ.
О каких сыновьях идет речь?! Квисэн рождают лишь квисэн – девочек. Каким бы сильным мужчиной этот хан нагов не был, он не сможет напитать каждую из нас.
– Они просто не понимают, – пробормотала Тали вместо Шанэ. – И не хотят понять.
– Взамен на могущество хан гарантирует вам сытое существование и жизнь! Прояви мудрость и прими волю хана…
На этих словах ворота квисэн-е медленно отворились и, казалось, вместе с ними я забыла, как дышать. Мы все знали, что последует за этим, и от этого было невероятно страшно. Я часто задышала, пытаясь взять себя в руки, и с силой сжала рукоять своего меча.
Великая мать не вышла под покровом тьмы, что скрывала её облик от всего мира. Напротив, она была прекрасна в своей невероятной красоте. Она шла навстречу тому, кто ставил ей ультиматум в военном доспехе, с притороченным к поясу мечом, но её сегодня жгуче-черные волосы мягкой волной спадали по плечам, алые губы нежно улыбались и, казалось, в необыкновенных ярко-зелёных глазах оживает пламя лишь для одного мужчины на свете. Доверенное лицо хана запнулся посреди слова и беспомощно посмотрел на женщину, что сочетала в себе всё то, о чем он когда-либо мечтал. Такой огромный мужчина вдруг показался совершенно растерявшимся.
– Позволь мне, – сказала она, протянув ладонь, чтобы получить свиток.
Мужчина напротив вздрогнул, будто его ударила невидимая молния и тяжело сглотнул, прежде, чем протянуть свиток женщине, от которой он не мог оторвать взгляд.
Я никогда не забуду эту улыбку на губах Великой
