мне показалась очень мудрой и почему-то запомнилась. Мужчина, если он не импотент, готов любить первую попавшуюся хорошенькую женщину. А уж такую соблазнительную, как вы… Вот и Улицкий был готов, только смелости не хватило.
Света кинула на него гневный взгляд и угрожающе предупредила:
– Если вы не перестанете говорить подобные гадости…
– Все, перестаю. Так когда мы с вами встретимся?
На прямой вопрос, который задала ей Света, Маня кивнула со счастливой улыбкой.
– Я уже Мишеньке написала. Он так обрадуется! Он говорил, что ему все равно – сын или дочка, но я чувствую, это будет мальчик, как у тебя. Правда, здорово? Надеюсь, войска выведут до того, как он родится, и Миша успеет… Светочка, что с тобой, ты не рада?
– Рада, – отозвалась она упавшим голосом и кинулась в свою комнату. Оттуда донеслись рыдания.
Растерянная Маня нерешительно поскреблась в дверь.
– Светочка, что с тобой?
Тетя Поля вышла из кухни.
– Что случилось? Почему Света плачет?
Маня покаянно вздохнула.
– Опять я повела себя бестактно. Я сказала, что надеюсь, Миша вернется к тому времени, как родится ребенок…
– Какой ребенок?..
– Я беременна.
Полина Григорьевна кинулась обнимать племянницу:
– Манечка, умница моя, вот счастье-то… Что ж ты молчала? Какой срок?.. Ой, что я как дурочка? Ясно же, какой срок! Милая моя, до чего же я рада!
И они забыли о Свете, которая тихо выла, кусая зубами подушку, оплакивая свои несбывшиеся мечты.
Наутро после бессонной ночи Света успокоилась. Бесполезно думать об этом непрестанно, если она ничего не может изменить. Придется свыкнуться с мыслью, что Михаил навсегда останется с Манюней. Что ж, она все равно будет любить его, любить бескорыстно, со стороны. Он ведь не виноват, это все Манька… Как она гордится своей беременностью, радуется, всем подряд об этом рассказывает.
«Аура! – шипела Света про себя. – Нашла чем гордиться! Пока тебя только токсикоз мучает, а скоро живот на глаза полезет, спина станет разламываться, на лице появятся пигментные пятна. Ты и так-то красавицей никогда не была, а теперь и вовсе уродиной станешь… То-то Мишенька на тебя такую полюбуется! А меня он увидит красавицей. Шереметьев подарил мне сумку, туфли и платье – французская модель, между прочим. И пусть Миша будет твоим мужем, а любить и хотеть – или как там, вожделеть? – он станет меня, а не тебя».
Сто раз повторенные, эти злорадные мысли помогли ей уверить себя, что именно так все и будет.
Всю осень и начало зимы Света провела весело. Иногда вспоминала про учебу и гадала, как станет сдавать экзамены, но привычно отмахивалась от неприятного.
Шереметьев, с которым они встречались довольно часто, предрекал, что ее выгонят из института с треском.
– Ой, испугали! – смеялась она в ответ. – В другой поступлю или работать пойду.
– Как вариант – можно выйти замуж и сидеть на шее у мужа.
