летят на коньках, похожих на ножи.
Я смотрю на матч с высоты ВИП-ложи, где мы с Обри наслаждаемся игристым вином и фаршированными грибами. Мы уже разделались с тако с цветной капустой и миниатюрной говядиной веллингтон. Еда возмутительно хороша, но я все еще под впечатлением от того, как игроки управляются с коньками.
– Как они только двигаются в этих штуках, Об? Это один из главных вопросов, которые я собираюсь задать ребятам.
Жалко, что Обри не сможет пойти со мной в бар: у нее экстренная укладка завтра в богомерзкие семь утра. Она стилистка, и у одной из ее клиенток в субботу утром телесъемки.
Подружка поднимает бокал. Ее карие глаза поблескивают сомнением.
– Это твой главный вопрос?
– Ага, – говорю я. – Однажды я пробовала кататься на коньках и на следующий день выла от боли в лодыжках. Я считаю, они предупреждали об опасности упражнений, поэтому практикую легкие прогулки и длительные шавасаны[5].
– Подруга, мне кажется, главным вопросом вечера для тебя должно быть – кто из них поборет другого и ухватит кусочек тебя.
Она опускает бокал, чтобы помахать передо мной своим телефоном.
– Ты о чем вообще?
Она тычет ногтем – розовым с блестящими серебристыми сердечками – в экран.
– Посмотри на фотки, которые мы выложили.
Двигаюсь ближе и смотрю на свой снимок с парнями. Хм-м… Я понимаю, о чем она. Определенно, есть некая химия, но все равно.
– Да наверняка всех спортсменов натаскивают так смотреть, когда тренируют улыбаться на камеру! Упражнение называется «Выгляди горячо и пылко для фанатов».
– Ну да, мышцы и миллионные контракты только добавляют сексуальной привлекательности. Но приглядись получше.
О’кей. Допустим, Чейз, кажется, смотрит на меня украдкой. А рука Райкера действительно крепко обхватывает мое плечо. По-собственнически.
– Забавно, – говорю я, немного удивленная тем, что обнаружила.
– Ага! Забавно, как на фото удается запечатлеть животных в естественной среде обитания, Трина. Они оба смотрят на тебя, как львы.
– То есть хотят сожрать меня, как добычу?
– М-м, ага, – говорит она.
– И разорвать меня на кусочки? – подначиваю я.
– На кусочки сексуального мяса, – сладострастно говорит Обри, затем рыгает и заливается смехом. Она прикрывает рот держащей телефон рукой: – Божечки! Переборщила я с игристым…
Я беру с соседнего столика бутылку воды, наполняю стакан и протягиваю ей.
– Больше тебе никаких шикарных ВИП-вин не наливать! И никаких разговоров о сексуальном мясе! Вода – хорошо, сексуальное мясо – плохо.
– А хоккей? Умеренно приемлемо? – спрашивает она, сделав глоток.
Точно! Там же игра идет. Мне стоило бы посмотреть ее. Но я уже узнала, что хоккей – это зашибись как весело, когда ты в частной ложе и в твоем распоряжении целый буфет роскошной еды и восхитительных
Шавасана, поза трупа или мритасана, – это асана в хатха-йоге и современной йоге в качестве упражнения, часто используемая для расслабления в конце сеанса.
