уходил дальше в противоположном направлении к городу. А им надлежало свернуть к своему околотку, и отчего Жоре было грустно заранее подумать, что скоро они разойдутся по домам. Но как раз, ещё не сворачивая, Марина, вдруг остановилась и сказала, что дальше они пойдут порознь, чем его немного обескуражила, и вслух он посетовал: как быстро оборвалась их совместная дорога, и пылко обещал, что никогда не забудет эту чудесную прогулку. Причём он произносил слова с сердечной проникновенностью, и они легли ей на душу прекрасным в её жизни событием, отчего она сама испытала ещё доселе незнакомую щемящую в душе грусть.
Между тем про себя Жора не преминул отметить, чего это вдруг около дома она должна держаться от него подальше? Ведь они же уже почти определились как будущая хорошенькая парочка. И эта неясная пока для него причина неприятно свербела в мозгу. Он же никакой не прокажённый, а вполне с головы до ног здоровый и положительный! Нет, надо было непременно выяснить, так как это соображение его скверно кололо в больное самолюбие. И первое, что пришло в голову, он спросил:
– Парень есть?
Марина пытливо взглянула на него: «Если бы был, я себе не позволила гулять с тобой», – как бы пыталась телепатически внушить ему, хотя вслух произнесла:
– Нет, – и улыбка сияла на её чудесном юном лице, будто его поддразнивая.
– А! Тогда значит, боишься пересудов?
Назойливые его расспросы были ей неприятны.
– Просто не хочу и всё, —уже серьёзно ответила она.
– Не понял?.. Почему, не хочешь? – осторожно спросил он.
– Вот и хорошо, пока не скажу, а то быстро состаришься, – важно улыбнулась девушка.
– Ага, усёк! Думаешь, вот, дескать, он умотает домой, а мне потом перед людьми красней?
– Ничего глупей ещё не слышала. Ладно, скажу вечером.
Это её обещание охладило его пытливость. Она поторопила Жору пройти вперёд, а сама пока стояла на дороге. Кругом было ни души. День ясный, солнце вовсю припекало.
Жора, по мере своего удаления от девушки, несколько раз к ней оборачивался. Перед домом она убавила шаг. В этот момент он завидел возле дома горбатый «Запорожец», рядом с ним стояла Вероника Устиновна, а Родион Степанович что-то укладывал на верхний багажник. Жоре тут же открылась тайна странного поведения Марины, всё дело в её родителях, как всё просто! Он прошествовал мимо них в полусотне шагов, извлекая из своего наблюдения пример того уклада быта, каким, быть может, очень в скором времени наградит его судьба, если учитывать, что Марина не будет против совместного с ним проживания.
Из квартиры брата, где было значительно прохладней, чем на дворе, он продолжал созерцание своих будущих сородичей, желая запечатлеть встречу дочери с родителями.
Марина прошла под густой кроной широкого и толстого тополя, поравнялась с машиной. Вероника
