стреляя из своих коротких боевых луков, не сбавляя скорости, чтобы исчезнуть так же быстро, как и появились. В результате таких наскоков один или несколько человек неизменно погибали, несколько были ранены.
Ожидались более зловещие события.
Форт был достроен; он оказался одним из лучших на Западе, и общее напряжение несколько спало. Но затем, в декабре, капитан Феттерман сыграл прелюдию к своей заключительной трагической симфонии в форте Фил Кирни. И благодаря этому я впервые по-настоящему познакомился с индийской военной мыслью в действии.
Я отдыхал в своей комнате, проведя в поле всю предыдущую ночь, проверяя слухи о гигантском военном лагере на реке Языка, когда пришло сообщение, что капитан хочет видеть меня, и побыстрее.
Я сразу же насторожился. Этот Феттерман был тем самым человеком, который сказал Гири: «С пятьюдесятью хорошими людьми я мог бы проехать через всю страну сиу». Не только Феттерман, но и все обитатели форта Фил Кирни был в полном неведении о том, как воюют индейцы равнин. Ранее в тот же день один из молодых офицеров показал мне записную книжку, которую вёл рядовой его роты, и в которую тот вносил список дичи, добытой в окрестностях форта. Наряду с вапити, медведями, антилопами и бизонами были упомянуты «пятеро простых индейцев». Это отношение к краснокожим воинам как к дичи считалось нормальным. Никто из мужчин не увидел в таком перечислении ничего плохого.
Насколько плохо это было в действительности, они скоро узнали.
Почти ежедневно я слышал, как спорят самоуверенные молодые офицеры, многие из которых лихо служили в войне между штатами, о том, кто снимет скальп с Красного Облака, как они разделят скво Черного Щита или кому достанется черный боевой конь Бешеного Коня. И это в то время, когда моя разведка выяснила, что не менее пяти тысяч индейцев разбили лагерь вдоль реки Языка, в сорока милях к северу.
Именно эти соображения я доложил капитану Феттерману, быстро поняв, что мои опасения были обоснованными.
– Клейтон, у нас на реке Языка застрял караван с лесом. Попали в засаду и окружены. Сообщение об этом пришло прошлой ночью, когда ты был на разведке вверх по реке. Это тот шанс, которого я ждал. Мы преподадим этим краснокожим урок, который они не скоро забудут. Не хочешь сходить туда со мной в качестве разведчика?
– Весёлый ты парень, – подумал я про себя. – Не каждый порадовался бы перспективе того, что томагавк превратит его мозги в кашу. – Вслух я сказал: – Я пойду. Сколько людей мы возьмем с собой?
Это не было самонадеянностью с моей стороны. Я был гражданским разведчиком. Было понятно, что имею право отказаться от службы и усомниться в вопросах тактики. Конечно, при таком подходе долго бы я не прослужил, особенно с таким офицером, как Феттерман. Это был невысокий рыжебородый мужчина, который, как я всегда полагал, воображал себя вторым «Маленьким Филом» Шериданом.
– Сорок, – продолжил он в ответ на мой вопрос. – Полковник Кэррингтон на этом настаивал. «Не стоит рисковать, знаете ли». – Его интонации точно имитировали тонкий
