не успела она порадоваться простоте безумицы, как девушка вдруг сказала:– Я тоже хочу попросить тебя кое о чём, сестра Фаира…
– О чём? – насторожилась та.
– Тебя ведь поставили носить еду пленному?
Служительница с подозрением вскинула бровь.
– Откуда знаешь?
– Тия сказала, – ответила Элиза, глядя прямо.
От этого её пронизывающего взгляда у служительницы волоски на шее встали дыбом.
– Ну да, конечно, – пробормотала Фаира, потерев шею. – И что ты хочешь?
– Я хочу ходить в темницу вместо тебя. Носить еду ирбису.
Вот это было и правда неожиданно.
– Зачем тебе это?
Элиза наклонила голову, на миг поймав глазами луч солнца, падающий из окна. И её голубая радужка будто засветились изнутри. Голос её звучал мелодично и мягко:
– Чтобы искупить вину… Я хочу быть полезной.
Первый порыв был отказаться. Но служительница прикусила язык.
На самом деле ей совсем не хотелось спускаться в темницу к этому монстру из пустоши и проверять, правда ли пристальный взгляд ирбиса способен заразить скверной.
Старшая наказала никому там не появляться, кроме Фаиры. Потому что считалось, что люди скверной не болеют – только оборотни. Но как говорила бабушка Фаиры, и волк раз в год может стать кроликом… Или человек – подхватить скверну.
Однако задание требовалось исполнять.
Раз в день носить еду – ничего сложного.
Но за три дня Фаира так и не решилась спуститься. Оборотень без еды может жить долго. Однако вечно откладывать это было нельзя…
Если бы Элиза не попросила, позже Фаира сама бы попыталась спихнуть на неё эту неблагодарную работу. Слишком жутко всё это… а ей хочется побольше побыть с Янтаром, пока он здесь.
Что плохого случится?
Барс крепко скован.
Элизе, как говорят, заблокировали магию…
Служительница провела ладонью по своим тёмным волосам, а потом кивнула.
– Хорошо. Но ты должна отплатить мне за доброту. За то, что я тебе это позволю, – осторожно начала она.
– Как? – и снова бесхитростный вопрос, будто не от девушки двадцати лет, а от ребёнка, которого легко можно обвести вокруг пальца.
“Это обманчиво”, – напомнила себе Фаира.
– Про меня старшей ни слова, – вслух сказала она, погрозив пальцем. – Если она тебя поймает, то я прикрывать не буду. Скажешь, что ты сама это придумала, а я знать не знаю.
– Но врать… это грех, – наклонила голову Элиза. – Язык может отсохнуть.
Ну и откуда она такая взялась, доверчивая?
– А ты не ври, – махнула рукой служительница. – Просто на всё лишнее не отвечай. Молчи или говори: “Я хотела как лучше”. Повторяй и повторяй. Это же правда?
– Да…
– Тогда договорились!
