Каждый проводит по-своему свой вечный покой. И, как всем известно, тишина должна быть в библиотеке.
Вот и развлекаемся, как можем. В салки здесь не поиграешь. Тем более с Медведем. Здесь умереть нельзя, но боль от укусов ощущается всецело и тело долго заживает. А если играть с оленями, то проиграешь в любом случае. Не интересно. Поэтому мы хлопаем “в ладоши”.
– Царь уехал за границу, а царица в Ленинград… что там дальше? Я забыла, – нахмурилась Лиса, оставив руки в “боевом” положении.
– А ты была когда-нибудь в Ленинграде?
– Если ты про мой человеческий возраст, то Ленина я не видела.
– Лиса, я про местоположение, а не время!
– “Царь посеял здесь пшеницу, а царица – виноград!” Вспомнила! Нет, я не была в Ленинграде.
– Давай прервёмся, ладони болят уже. Три часа вспоминаем детство.
– Зато дольше будем в хорошей форме! – подбодрила подруга.
Если не развиваться, то тело полностью трансформируется в тотемное животное, растение или явление, и теряет человеческое сознание. Кто-то говорит, что так душа полностью освобождается и проходит обычный цикл.
Но по мне – это бредни. Истинная смерть – полная потеря своего “я”. Загробный Альцгеймер.
Да, определённо детские считалочки – это способ развиваться и не потерять личность.
– Давай поиграем в “Угадай мелодию”? – предложила плутовка.
– “Крыжовник терпкий, сладкая сирень…”, я угадала, где мой приз?
Я уже знала ответ, потому что Ренар обожает эту мелодию и всегда загадывает. Лиса никак не отреагировала, только скрестила руки и вытянула ноги, растянувшись на стуле. Делать было откровенно нечего, скука наполняла воздух и становилась гуще.
– Пойдём, я всё придумала, – меня внезапно осенило.
– Куда?
– К осьминогам. Нам нужно нечто длинное и гуттаперчевое..
Лиса мгновенно встала, поправила фартук и вышла из избы. Я за ней. Лес привычно шумел и дышал, наполненный разными духами и сущностями.
Осьминоги весело пищали на верхушках деревьев, приветствуя нас, и сбрасывали маленькие щупальца, которые прилипали к телу “собеседника” и тут же падали на землю. На их языке это означало приветственный поцелуй. Какие-то свои особенности этих существ, которые раньше были, вероятно, людьми.
– Ося! – обратилась я к одному из них. – Я могу взять несколько твоих щупалец?
Ося говорить, ясное дело, не умеет, поэтому его ответом стало действие: разноцветные щупальца, которые больше похожи на улитку без панциря, бодро поползли по траве ко мне и выстроились в ряд.
– А сделай их них длинную тонкую верёвку, концы которой соединены, – попросила я Осю, что он и выполнил.
– Ты меня пугаешь, Сова, – настороженно сказала подруга, уперев руки в бока. – Зачем тебе верёвка из щупалец?
– Сейчас всё объясню… О! Кот!
Лиса замерла с испуганным
