десять минут. Но охранник – сонная муха.
На словах про сонную муху даже у мамы приподнялись брови.
– Какие мухи и при чём тут молоток? – сказал папа. – Я этого не понимаю. Ты областную олимпиаду пропустил. А этот молоток – всего лишь игрушка.
– Всего лишь игрушка? – неожиданно для себя самого я закричал. – Всего лишь?
Я побежал в свою комнату и сделал то, чего в нашем доме не случалось ни разу. Хлопнул дверью. Потом плюхнулся на кровать, повернулся к стене и решил не открывать глаза до конца жизни.
Мысли мои бежали по кругу. Сдались мне ваши олимпиады. И молотки. И магазины с мишурой и гаечными ключами. Математика тоже сдалась. Куплю гитару и буду играть. Хотя денег нет. Только на медиатор и хватит. Возьму у Лизы взаймы. Я стану играть, Лиза петь, будем выступать в кафе «Плакучий пёс». Я видел, там требуются музыканты. Сначала исполним «Грязные ботинки», потом «Let it be». Я ещё и станцевать могу. Ну и что, что не умею. Главное, чтобы с душой. Тёма будет светить фонариком. Тени животных будут прыгать по стенам. Лиза будет играть на «Денди». Лёха-медведь тоже станцует… Все из 44-й придут поддержать… Полетят снежки… Сугробы снега на сцене… Домой поедем на Тёминых санках… Сугробы на улице… Сугробы… Гирлянды… Сугробы… Гирлянды…
Когда я проснулся, в комнате было совсем темно. Электронные часы светили зелёным: 22:30. Кажется, я проспал часов пять. Я включил настольную лампу. На полу у двери белел листок бумаги. Я подошёл, взял его в руки и прочитал:
«Испечём завтра печенье?»
Я тихо открыл дверь и выглянул в коридор. Сквозь матовое стекло было видно, что родители сидят на кухне. Они говорили тихо, ничего не разобрать. Только один раз я услышал, как мама довольно громко сказала:
– Зато я понимаю.
Я снова скрылся в комнате. Ещё через полчаса я услышал, как папа ушёл в спальню. А мама так и осталась сидеть на кухне. Я поднялся и пошёл к маме.
Мы проговорили до поздней ночи.
Я рассказал маме про всё: и как мы бегали по магазинам за молотком, и как Лиза отдала свой драгоценный билет Лёхе-медведю, и как я устал ходить на олимпиады, и как грустно и тяжело быть старшим, и ещё что мне хочется гитару и все каникулы учиться на ней играть. Мама сказала, что мы с Лизой большие молодцы, а Лиза очень хороший друг. И что, наверное, она созвонится с Лизиной мамой и поздравит её с Новым годом. И что хоть диссертация её и замучила, но маме всё равно хорошо, ведь она делает то, что любит. Но намного больше, чем диссертацию, она всё-таки любит нас с Тёмой.
Мама погладила меня по плечу:
– Мы с папой и правда хотим тебе только лучшего. Знаешь, за что я люблю математику? Потому что в ней есть правила. И почти всегда в математической задаче есть один точный ответ. Наверное, поэтому нам с папой так хорошо в точных науках. Мы в них прячемся. И тебя хотели спрятать. Чтобы у тебя было больше прямых дорожек в жизни.
– Кажется, Тёма немного спутал ваши планы, – сказал я.
Мама засмеялась:
– Кажется,
