Ерлана Шумбалова к тому времени назначили главврачом наркологического диспансера. Меня находили в ночь-полночь из больницы-милиции, морозы-слякоть, несешься с мыслью «сволочь, чтоб ты сдох, утром работа». И ночь не ночь, морозы не морозы, не удобно, а что делать, звонишь к Ерлану, «Выручай». И он выручал – лучшая палата, медикаменты, в общем, все. Его в любом состоянии возвращали с того света, даже, когда не было надежды. Из больницы выходил человеком, думалось ну, слава богу, потом все заново. Собственно, благодаря Ерлану Сережка никуда не загремел, не попал в дурку.
Странно, он так активно сопротивлялся хорошей жизни, при том, что руку помощи ему протягивали все. Ему везло с людьми. Было время многим помог. Когда ему стало плохо, эти люди появлялись, помогали чем могли, но на него у них сил не хватило. Не смотря на жилье, ему нравилось бродить, ему не нужна компания. Про квартиру говорил, «Там народу полно, не хочу». Мы с Мариной Медзыховской гнали его «гостей». Он с ней со школы дружил. Ее мама, испугавшись их отношений, после получения аттестата отправила дочь в университет Кемерово, откуда она вернулась разведенной, с дочерью. Марина, как все боролась за него, вывозила на дачу, гуляла по лесу, где у Сережки был облюбованный дуб, и он там мог часами простоять. Периодически вопил участковый, «Не квартира, а бомжатник вшивый». Я вызываю санэпидстанцию для дезинфекции, рабочие из квартиры все выбрасывают. С зарплаты везу подержанную мебель и этот скот въезжает вновь. Вот кто прошел через этот ад, поймет-не осудит, в такие минуты ненавидишь свое родное, желаешь, чтоб его уже не вернули. Посоветовали поселить квартирантов. Сбегали. Участковый постарался и квартиру Серега потерял. При тридцатиградусных морозах он бомжевал несколько лет, пил по-черному. Сценарий один – его находили мертвецки пьяным, я звонила к Ерлану, Сережку в его клинике принимали, откачивали, потом менялись времена года, но, действующие лица те же. Дай бог Ерлану здоровья, долгих лет жизни. Серега ушел молча, незаметно. Умер одномоментно, тромб оторвался, легочная эмболия. Позвонили-сообщили «отмучился». Проклятое время, пили все. Последние годы Сережку сопровождала белая собака, Беляш. Беляш скончался на второй день после брата.
Серега однажды сказал, «умру не найдете».
– Не говори ерунды, куда мы денемся, найдем, конечно, – у самой так и похолодело, как-то не задумывалась об этом. Когда меня нашли, как единственную родственницу, показали фотографию, не забуду ее никогда. У Сережки счастливое лицо, как когда-то, когда все были живы, мы беззаботно счастливые, не догадывались, что ждет нас впереди.
Хоронили Сережу на восьмой день. На отпевание в церковь пришли кому он помог, те, кто ему помогал. Пришли дочери его женщин, которых он любил. Он любил и их детей – Маша Медзыховская с большим букетом цветов, Настя – дочь Светы. На похороны отца прилетела Анюта, единственная дочь от первого брака. Выходя замуж, не побоялась, не постеснялась, повела жениха знакомить с отцом, и в конце убежала в слезах. Девочки проводили его
