а в старости мы его будем доставать и умилённо вспоминать о нашей первой ночи.
Лика фыркнула, но плед всё-таки убрала в багажник.
Всё было упаковано и убрано. Паша сел за руль и вывел машину на дорогу к парому.
В пути до Пашиной дачи оба пытались представить, какая обстановка царит у Лики в доме. Праздник закончился, наступило время всё расставить по местам.
– Зайдём ко мне. Я только умоюсь, переоденусь, и поедем к твоим.
– Может, я поеду первой, приму удар на себя? Ты же знаешь: ни Гарик, ни мама не могут на меня долго сердиться, – Лика старалась выглядеть серьёзной, но получалось плохо. Паше казалось, что про себя она улыбается. – Если женщина в сложной ситуации берёт огонь на себя, тогда ей не нужен мужчина. Подожди, я мигом.
Бросив машину у ворот Ликиного дома, они через калитку вошли во двор. И первое, что увидели, – Гарика в одних трусах, моющего свою «Волгу». Паша никогда не обращал внимания, какой он большой и мускулистый. Увидев вошедших, Гарик так и застыл, держа в одной руке шланг, в другой – губку. Посмотрев на дочку глазами больного ребёнка, попятился к дому:
– Пойду что-нибудь накину.
– Успеешь, папа…
Финал этой сцены Паша ещё долгие годы вспоминал с улыбкой и восхищением.
Лика неожиданно вскинула голову и с радостной улыбкой громко позвала:
– Мама, мама, где ты?!
Испуганная Лена выскочила на крыльцо, и Лика, бросившись ей в объятия, смущённо опустив глаза, объявила:
– Павел сегодня сделал мне предложение и пришёл просить у вас моей руки.
– Какое предложение, какой руки? Ты же ещё школьница, – Лена, не выпуская Лику из объятий, недоумённо переводила взгляд с Павла на Гарика. – Что здесь происходит?
Зато Гарика было не узнать: его лицо расплылось в улыбке, и, широко раскинув руки, он обнял жену и дочь.
– Ты же знаешь, Леночка, любовь возраст не выбирает. И не завтра же к венцу. Гликерия сдаст экзамены, поступит в институт, тогда и свадьбу сыграем.
Наблюдая этот бурлеск, Паша пытался понять, что это: семейная заготовка под него или мгновенный Ликин экспромт? Скорее, второе, уж больно кислое лицо было у Гарика, когда они вошли. Да и честнейшая Лена не могла быть участницей столь сложной интриги.
– Ну, девочки, готовьте на стол, а мы с Пашей пойдём потолкуем на веранде. Только оденусь…
Когда Гарик с бутылкой водки и двумя тонкими стаканами вышел на веранду, Паша тихо закипал. Первая волна облегчения схлынула, оставив чувство, будто его провели вокруг пальца. Не Лика – такое и захочешь не сыграешь, – а «наш Гарик». Знал же, с самого начала всё знал – и никак не предупредил. И ведь не подумал, что в Киеве его ждёт Наташа. А вдруг Платов бы просто пожал Гликерии ручку, и адью?
Так что, остановив на лице товарища хмурый взгляд, Павел спросил:
– Ты вообще в своём уме? Зачем вся эта затея: рыбалка, Озерки? После стольких лет дружбы ты не мог прийти ко мне и просто объяснить: «Ну влюбилась девочка, они
