пираты двигались медлительно, все еще одурманенные выпивкой, но к полудню пришли в себя. Я позволил себе расслабиться. Хотя люди Мураками пользовались славой отчаянных бойцов, было очевидно, что приказам Мураками они следуют беспрекословно, а Мураками вовсе не хотел проблем. Он легко мог бы изменить курс чуть к северу и продать нас всех Мори за кругленькую сумму.
Когда я спросил у него, почему он так не поступил, он пожал плечами и ответил:
– Никогда не следует помогать стороне, обреченной на поражение.
– Значит, клан Ода победит Мори? – спросил я.
Он кивнул.
– Никто не знает, что будет дальше. Эти воды… – он широким жестом обвел море. – Сегодня они принадлежат одному владыке, завтра – другому. Сегодня этот даймё сражается плечом к плечу с другим даймё, а завтра они уже воюют друг с другом. На памяти ныне живущих так было всегда. Но, возможно, скоро этому придет конец. Возможно, скоро мы все будем принадлежать одному человеку. Знаю только одно – я не хочу быть тем, кто навлечет на себя его гнев.
– Но разве сейчас все не принадлежит одному императору? – спросил я.
Мураками ответил неопределенным жестом.
– Мы относимся к императору с величайшим почтением, но власть императору дает небо. Нобунаге власть дает меч. Даже самые благочестивые люди второго боятся куда сильнее, чем первого, когда этот меч приставлен к горлу.
Мураками улыбнулся и пошел проверить своих людей, вывешивавших за борт ловушки, чтобы поймать еду на ужин. Я посмотрел в сторону берега. Острова были почти безлюдны, и их немногочисленные обитатели переселились вглубь, подальше от берега, видимо, опасаясь Мураками и ему подобных. Время от времени попадались хижины из дерева, посеревшего под действием моря и ветра, нередко покосившиеся, но в основном были видны лишь поля, поросшие травой и цветами, пологие холмы и горы вдали. Люди Мураками не проявляли по отношению к нам никакой агрессии, и я просто стоял у поручня, наслаждаясь видом.
Мне все еще казалось волшебством видеть новое место, вдыхать новый воздух, слышать новые звуки. Сразу после захвата рабовладельцы привезли меня в Индию. Несмотря на ужас и истощение, я был очарован запахом, когда меня вели из порта, поражен гулом голосов в городе. Всю свою жизнь до этого я провел в тихой деревне и никогда не ожидал, что увижу что-то кроме нее, никогда не верил в существование других мест и не тратил время на размышления о них.
Отец побывал во многих городах и деревнях, и мне нравилось слушать его рассказы о местах, которые он повидал, о людях, с которыми он торговал, но они никогда не пробуждали во мне желания повидать эти места самому. Это моя мать всегда слушала его как зачарованная.
Воспоминания о доме редко посещали меня, и теперь, когда это случилось, я постарался поскорее их прекратить. Было время, когда я пытался вспоминать. Каждое новое место пробуждало во мне
