бы, что это ветер перебирает песчинки, и не обратил бы на это никакого внимания. Кто-то другой, но только не Танцор. Он не только услышал шаги за спиной, но и уловил еле заметный аромат шампуня с пачули, которым его дочь моет голову. Мужчина улыбнулся и сказал, не оглядываясь:
– Скоро ты научишься подкрадываться ко мне так же тихо, как это делали индейцы племени апачи, когда охотились за скальпами наших с тобой предков в лесах Аризоны.
Тут же его шею обхватили руки девочки-подростка и она, наклонив голову, поцеловала отца в чисто выбритую щеку.
– Папа, я никогда не смогу научиться подкрадываться к тебе, даже если буду ходить тихо, как апачи, – сказала Джун. – У тебя такой чуткий слух…
– Еще рано. Почему ты не спишь? – Танцор взял дочку за руку и, притянув к себе, посадил на колени, но девочка сразу же вскочила.
– Я уже не маленькая! – заявила она.
– Для меня ты всегда будешь маленькой, – улыбнулся он.
– Пойду искупаюсь. Не хочешь со мной?
– Нет, иди одна. Я посижу и полюбуюсь тобой с берега.
Танцору очень хотелось добавить, чтобы она была осторожней и не заплывала далеко от берега, но он не стал ничего говорить. Он знал, что Джун плавает так же хорошо, как дельфин, и не боялся за нее. А если так, то к чему было говорить лишние слова?
Наплававшись и устав, Джун вышла из воды.
– Папа, – девочка натянула джинсы и топ, – Дэни пригласил меня в кино. Как думаешь, мне стоит согласиться?
Ни один мускул на лице Танцора не дрогнул, но это не значило, что он никак не отреагировал на слова пятнадцатилетней дочери. Он знал Дэни, как знал всех друзей Джун. Но ему почему-то никогда не приходило в голову, что его девочка уже настолько взрослая, что мальчики могут приглашать ее на свидания. Словно подслушав его мысли, Джун сказала:
– Только не думай, что это свидание. Я отношусь к Дэни точно так же, как и к другим своим друзьям. У меня нет приоритетов. Мне серьезно пока что никто не нравится. Так что не стоит беспокоиться.
– Решай сама.
Ответ был нейтральным. Он не выражал ни одобрения, ни недовольства. Но Джун знала: отец был бы рад, если бы она ответила, что с большим удовольствием пошла бы в кино с ним, чем с Дэни. Поэтому она только улыбнулась и перевела разговор на другую тему.
– Я проголодалась. Пойдем, я приготовлю нам блинчики, – предложила она и, не оглядываясь на отца, направилась к дому.
– М-м-м… Блинчики, приготовленные Джун, – это звучит замечательно, – заметил Танцор и направился следом за дочерью.
Жена Танцора еще спала. В отличие от мужа и дочери, она не любила вставать рано и ложилась не раньше двух или трех часов ночи. Поэтому обычно, когда Танцор приезжал домой на выходные или в отпуск, отец и дочь завтракали вдвоем. Завтрак они готовили по очереди. Причем, когда была очередь Танцора, он предпочитал
