согласился я, чтобы сказать хоть что-то.
В то лето я томился по Лили каждый божий день и сканировал взглядом улицы, стоило только выйти в город. Когда родители увозили меня вместе со всей церковной общиной на трехдневные вылазки на природу, я то и дело звонил домой на случай, если Лили оставила сообщение. И без конца размышлял, не позвонить ли ей, то убеждая себя, что она не станет со мной разговаривать, то свято веря, будто она только и ждет, чтобы я сделал шаг навстречу. А потом наступил август, и она постучалась в мою входную дверь. Увидев Лили, я не смог сдержать улыбку.
– Привет.
– Привет. Ты один?
– Да. Мама с папой в церкви.
– И больше дома никого нет?
– Никого.
– Можно зайти?
Я открыл дверь. Лили вошла, остановилась посреди гостиной и повернулась ко мне лицом.
– Я беременна.
Слова мигом застряли в пересохшем горле, а в животе вспух тугой комок страха и тоски. Я до сих пор ощущаю эхо тех чувств. Порой они прокрадываются в мои сны, и я просыпаюсь, разбуженный отголосками паники, которая накатила на меня тогда.
Когда ко мне наконец вернулся дар речи, я по два раза задал Лили каждый из вопросов: был ли у нее секс с другим («Нет! Я тебе не шлюха какая-нибудь, просто выпила слишком много! Ты тоже виноват!») и уверена ли она («Кузина купила мне два теста на беременность, и оба положительные»).
– И что мы будем делать?
– Кузина обещала дать мне свои документы. И вызвалась отвезти в Филли[1] на аборт.
– Ясно. Ага. Ладно. Хорошо, – забормотал я, вцепляясь в ее ответ, как в спасательный круг. Авось удастся спасти положение, не впутывая моих родителей.
– Это дорого, – сообщила Лили.
– Сколько?
– Кузина возьмет отгул на два дня. Потом еще поездка в Филли. Мы решили наврать моей маме, что едем на концерт и собираемся переночевать в отеле. И, сам понимаешь, доктору заплатить придется. Кузина прикинула, надо около тысячи. На все про все.
– У тебя столько есть?
– Разве что баксов шестьдесят. Поэтому я и пришла. Были бы бабки, уже поехала бы. А у тебя сколько?
Баланс моего банковского счета только-только перевалил за сотню долларов.
– Когда ты собираешься в Филли?
– Если добуду нужную сумму, то на следующей неделе. А если нет… ну, не знаю.
– Деньги я достану, – пообещал я. – Записывайся к врачу.
Следующие несколько дней я провел в терзаниях, до глубокой ночи изыскивая способы добыть тысячу долларов, но ни у одной из моих идей не было шансов воплотиться в реальность. К среде я пришел в отчаяние. Единственным вариантом осталась кража, которую изначально я отмел. Продать церковную утварь вряд ли удалось бы, и мне подумалось про обручальное кольцо матери.
Она хранила его в деревянной шкатулке на туалетном столике.
И я взял кольцо, обещая
Шутливое название Филадельфии. –
