Протею. А с ней и спартанскую казну: пусть и невелика, НО ДОЛЖНА ИСЧЕЗНУТЬ! Вернее, ОБЕ должны исчезнуть: и казна, и царица. С возвратом! Только царица должна вернуться явно, а казна – тайно. Отправил Менелай ту и другую с надежными людьми. Да, видно, проболтался кто-то из них – и пошел гулять слух о призраке Елены!
(Кстати, какое-то неегипетское имя у менелаева приятеля-фараона. А очень даже греческое. Буквально мы бы перевели как «раньше тебя» (προ τευς). Можно, конечно, перевести и как «древнейший». И даже сгоряча отождествить фараона с древним морским богом Протеем, известным своей изменчивостью (тот и без волшебной палочки во что хочешь превратиться мог). Но свое прозвище среди греков ушлый египетский правитель, скорее всего, получил не за древность, а за другие качества. Что-то вроде «наш пострел везде поспел!»)
А может, все было еще проще – и гениальнее! Менелай попросил тайно отвезти незнакомку с небольшим грузом в Египет… самого Париса! Мог ли тот отказать Менелаю, да еще после такого подарка – прелестной рабыни! А в Египте двое слуг таинственной незнакомки сбежали и… Дальнейшее мы уже знаем.
Ну, а пока – с пустотой царицыной светлицы и дворцовой сокровищницы не поспоришь. К тому же смутно вспоминалось спартанским стражникам, что – да, чем-то рабыня рядом с троянскими негодяями напоминала Елену. Чувство вины в сочетании с ненавистью к троянцам составило чудесный коктейль – великолепный стимул для воинской отваги. Целых шестьдесят кораблей спартанских воинов, желающих спасти Елену, набралось [1. II, 581—590]. Кстати, «стимул» – это изначально палка-погонялка для быков.
Самое интересное здесь то, как ловко Менелай с Одиссеем настроили все ахейское войско против троянцев. Они, как мы уже упоминали, сходили вдвоем в Трою на переговоры. Без ненужных свидетелей. Так что о том, что происходило на переговорах, в том числе и о попытке убить послов, мы (как и ахейские воины!) знаем исключительно со слов этой парочки. При этом они могли там с троянцами говорить о чем угодно. Хоть о том, что решили маленькой такой компанией («Ай, бросьте! Много ли народу на тысяче с небольшим кораблей?») отдохнуть в Египте, а сюда исключительно по пути заглянули. В любом случае греков ожидала версия об отказе троянцев отдавать Елену и сокровища. И к этому добавляется маленькая, но эмоционально насыщенная деталь: желание троянцев убить послов – еле спаслись! И – всё! Троянцы из разряда уважаемых противников переходят в разряд негодяев, для которых ни один закон не писан! И все последующие переговоры могут без страха проводиться в присутствии любых свидетелей по одному сценарию: любые слова троянцев объявляются ложью.
– Нет и никогда не было в Трое Елены Спартанской!
– Ложь. Мы ее в прошлый раз видели!
– В прошлый раз вы видели эту женщину. Но это не Елена, это рабыня!
– Верно! А где Елена?
– Да
