Вот Вы, судя по всему, воевали в Чечне или Дагестане, и, навэрно, ощутыли, что там возможно такое, чего невозможно даже прэдставит здесь, в России. Но Грива – это не совсэм Россия, это такой особенный островок, жить на котором можно лышь при условии соблюдэнья определённых правил или законов. Это как кому больше нравится. Я бы даже сказал не «жить», а «выживать». Вот Борис Петровича сычас заберут в Город, мне бы радоваться да к его месту присматриваться, но я, если честно, боюсь. Только между нами, – соглашусь, навэрно, если пообещают через пару лэт в Город или в какой иной областной центр. Там, по крайней мэре, всё ясно, без этой таёжной мистики. А тут порой даже самого себя понять не можешь, не то что какую-нибудь полусумасшедшую бабку из Гробовщины…
– И последнее, если можно, – попросил, привставая, Альберт. – Вот вы говорите «эти дела», а не дело. Стало быть, каждый пожар – это отдельный случай? Это я уже, так сказать, официально спрашиваю, возможно, для печати.
– Пока – так точно. Может, в будущем вскроются некие дополнытельные факты, что здесь, на Гриве, неоднократно случалось в прошлом. Например, почти четыре года мы считали, что грибника Дубровина, отставного полковника, задрал и съел мэдведь, потому как в лесу никаких его следов найдэно не было. Но этим летом болотные пузыри в трёх вэрстах отсюда подняли из топей остатки его рубахи и ботинок. Криминалисты прышли к выводу, что тело утопшего полностью разложилось, и метановый поток подхватил часть его высвободившейся одежды. При этих словах они пожали друг другу руки, и Альберт, хоть и не достиг своей цели, остался Гараевым вполне доволен. Тремайло же, даже по отзывам невзыскательных заиграевцев, был человеком вызывающе эгоистичным, а сотрудником весьма посредственным и безынициативным. Может, оно и к лучшему, решил Альберт, что я попал на его заместителя.
Глава пятнадцатая. Обед, после которого ничего не хочется…
– Пойдём – ка, брат, перекусим в кафе, – предложил Семёну Альберт, – а то после твоей ухи всё сухомятка да сухомятка. Так и до гастрита недалеко.
– Говорят, здесь в лесничестве неплохо кормят. – Поделился своей осведомлённостью полицейский. – Там у лесников своя ведомственная столовая, неподалёку от Заиграева, в посёлке Лесное. На выезде обратили внимание на огромный провал посреди улицы, из которого торчал зад красной «Нивы» с местными номерами. Ещё вчера его на этом месте не было.
– Нет, Грива, и в самом деле, место особенное! – Не без пафоса заметил Альберт. – Уж, казалось бы, местный водила, всю территорию вокруг, как свои пять пальцев, изучил, а вот на тебе, угодил в яму. И как его угораздило прямо под фонарём? Тут ведь даже ночью всё прекрасно просматривается!
– Да пьяный, наверное, ехал, к какой-нибудь зазнобе спешил. – Уверенно предположил Семён. – В деревне ведь всё так: пить ни хрена не умеют. Как выпьют, то плотник хватается за топор, охотник – за ружьё,
