Маккензи подхватил свой зонт и устремился в черный проулок, ведущий между домами, расположенный в стороне от основного входа. По идее, этот путь должен был вывести обратно к набережной Тары, откуда, как подозревал Томас, и доносились звуки копыт.
Нырнув в темноту переулка, Маккензи через пару шагов пожалел о своем поступке. Здесь пахло гнилью, под ногами шуршало что-то омерзительно мягкое, а темно было тут как в полночь в шкафу гробовщика. Высокие каменные стены были лишены окон, и лишь далеко впереди брезжил свет, вероятно, от фонарей набережной. Сделав еще пару шагов, уже не столь уверенных как раньше, Томас остановился, критически разглядывая предстоящий путь. Да, здесь было чертовски темно, но все же света хватало, чтобы разобрать мусорные кучи, доходившие молодому ученому до колен. Содрогнувшись, Томас представил, как он пробирается по этой грязи, вываливается на набережную, растрепанный, пахнущий гнилью, отлепляет от плаща омерзительную дрянь, пытается очистить ботинки… Сдавленно хмыкнув, Томас резко развернулся и пошел обратно, к площади, решив вернуться на набережную тем же путем, каким пришел.
Но он не успел и шага сделать – в грудь ударило что-то тяжелое и Томас, сбитый с ног, отлетел к стене. Хлопнувшись спиной о каменную кладку, он замахал руками, пытаясь сохранить равновесие, и тут же на него набросились двое, вынырнувших из темноты переулка, как чертики из табачной коробки.
Не успел Маккензи даже охнуть, как нападавшие ухватили его за руки, и прижали спиной к стене, распластав ученого по камням.
– Что за… – прохрипел Маккензи, пытаясь выдернуть правую руку из захвата.
Тяжелая шершавая ладонь хлопнула его по губам и зажала рот, превратив вопрос Томаса в негодующее мычание. Он завертелся, пытаясь вырваться из рук негодяев, но силы были явно неравны. В призрачных отсветах фонарей Маккензи удалось разобрать, что его противники крепкие плечистые мужчины, напоминавшие грузчиков из доков. И, судя по их хватке, им было не впервой держать жертву. Томас из чистого упрямства рванулся вперед, пытаясь отлепиться от стены, но здоровяк, стоявший слева, положил конец потасовке – его огромный, как гиря, кулак, коротко ткнулся в живот ученого. Маккензи задохнулся, и беспомощно обвис в руках бандитов пытаясь втянуть хоть немного воздуха широко раскрытым ртом.
Холодная узкая ладонь обхватила подбородок Томаса, потянула вверх, и ученый встретился взглядом с третьим человеком, стоявшим прямо напротив него. Этот не выглядел громилой – скорее, напоминал жулика, собирающего ставки на гонках парокатов. Высокий, тощий, в черном плаще и черном же котелке. В полутьме переулка Томас не смог рассмотреть его лицо, заметил лишь пышные черные усы. Та же темнота мешала и бандиту – он, крепко ухватив подбородок ученого, приподнял его голову и потянул в сторону, рассматривая искаженное гримасой боли лицо. Томас, беспомощно болтавшийся в руках громил не мог
