наступила тишина. Я прервал её первым – громко фыркнул, едва сдерживая смех.
– Чего? Парни, вы, случаем, не ошиблись адресом? Может, где-то ещё живёт другой Николас Мерри, который вам нужен? Хотите, помогу в поисках?
Естественно, Милош мою шутку не оценил. Зря старался.
Хитер снова прерывисто дышала, но явно не от удовольствия и даже не от волнения.
– Я убью Хоука, – процедила она. – Ты не обязан ехать.
– Спокойно, детка, – чинить разборки и устраивать потасовки ночью и тем более, при Хитер мне совсем не хотелось. – Я прокачусь с ними, выясню, что всё это было страшной ошибкой, и вернусь, договорились?
Я посмотрел на копов.
– Погодите, ребята, оденусь и…
– Не положено, – сказал Милош.
Я тупо уставился на него.
– Это ещё почему?
Лютер развернул ордер. Я медленно вздохнул. Такие выписывают при срочных задержаниях. По-хорошему они и правда могли вломиться ко мне в дом, и перевернуть его вверх дном, а не скрестись под дверью. Видимо, Лютер постарался. Надо будет его потом поблагодарить. Я стоял в пустом коридоре, радуясь, что додумался хотя бы натянуть джинсы.
– Ладно, та ещё картинка будет, – усмехнулся я, надевая ботинки.
И тут Хитер Хейзерфилд сделала то, что сможет не каждая женщина. Не отрывая презрительного взгляда от копов, она сняла с себя мою рубашку и накинула мне на плечи. Сделать это было несложно, потому что я тут же метнулся между ней и полицейскими. Носатый дёрнулся, но Лютер придержал его, что-то бормоча. Мне было наплевать, я смотрел на Хитер, оставшуюся халатике, который практически ничего не прикрывал. Взгляд у неё был жёсткий и решительный. В отличие от меня – от такого поступка я опешил больше, чем от ареста.
– Если что-то пойдёт не так, помни: у тебя есть право на один звонок, – негромко сказала она. Теперь Хитер смотрела на меня как мой редактор – решительно, жестко. – Я свяжусь с Гардо и Хоуком.
– Все будет в порядке, – я расправил ей кулак, на котором уже побелели костяшки, и поцеловал холодные пальцы. – Я уверен, всё это – большая ошибка, правда, ребята? Ладно, вы идите, я следом.
Они не шелохнулись. Лютер продолжал косить по сторонам.
– Эй, проявите уважение к женщине, – скривился я.
– Идём, – сказал Лютер Милошу. Тот остался неподвижен и не сводил с меня взгляда. Я поборол желание сделать его нос ещё уродливее.
– Идём, никуда он не денется, – заверил его Лютер.
– Попробует сбежать – ноги переломаю, – пообещал Милош, и оба отвернулись и направились к лестнице.
– Да он милашка, – бросил я.
Я поцеловал Хитер в лоб и двинулся следом. На втором пролёте Милош пропустил меня вперёд. Зазвенели наручники.
– Это лишнее, – промямлил Лютер. Бестолку. Я ощутил неприятный холодок на запястьях.
– Эх, ребята, знали бы вы, какое преступление
